"Константин Бадигин. Кораблекрушение у острова Надежды (Роман-хроника времен XVI века)" - читать интересную книгу автораоружничего. Однако они были ей приятны. Сердце ее забилось сильнее, лицо
порозовело. - Приезжай к нам в Углич, Богдан Яковлевич, - поборов смущение, сказала царица. - Буду тебя ждать... И царевич соскучится без пестуна своего. - И еще раз подумала, что жалеть о смерти мужа она не будет. - Говоришь ты, государыня, аки соловей щебечет, - низко поклонился оружничий. - Мне здесь и свет божий без тебя не мил, - добавил он совсем тихо, сам удивляясь своей смелости. - И во снах ты все снишься. Царица Марья, покраснев еще больше, не сказав в ответ слова, вышла на крыльцо. Но оружничий и не нуждался в словах, он понял, что царица к нему милостива, и решил раздуть слабый огонек. "Когда я захвачу власть и она будет моей, мы вместе достигнем многого". Он вспомнил Елену Глинскую, оставшуюся вдовой после смерти великого князя Василия, отца Ивана Грозного. У нее был любимец Иван Телепнев. Он правил Москвой ее руками. "Я хочу сам сесть на престол, и царица Марья поможет мне в этом". При жизни царя Ивана оружничий Богдан Бельский боялся взглянуть на царицу, а теперь он в мыслях называл ее своей. На Ивановской площади снег был грязный. За долгую зиму сажа из печных труб осыпала кремлевские сугробы. Дорога, желтая от конского навоза и мочи, местами протаяла, показались деревянные плахи. Царский каптан с черными орлами, намалеванными по бокам, в котором езживал еще Иван Грозный, стоял у самого крыльца. На площади поодаль отъезжавших вельмож. В огромных сосульках, свисавших с кровли царских хором, сверкало весеннее солнце. Шестерка ухоженных серых лошадей рванула, как только царица Марья уселась в мягкие подушки. Мимоходом она успела заметить вороного коня под оружничим Богданом Бельским. Такой красоты царица еще не видывала: освещенное солнцем, на коне сверкало и горело золотое убранство. Каптан тронулся с места, ездовые закричали на лошадей, захлопали бичами. Загикали возницы бояр и вельмож и стали приворачивать возки на дорогу вслед царскому каптану. "Началась новая жизнь, - думала царица Марья, обняв царевича Дмитрия. - Что сказал мне Богдан Яковлевич, как он смотрел на меня?!" И царица погрузилась в приятные воспоминания. О том, что ждет ее в Угличе, она больше не задумывалась. На звоннице Успенского собора звонко ударили колокола, государь Федор Иванович приступил к любимому делу. Стая воронья, вспугнутая большим звоном, поднялась выше царского дворца и закружилась над Кремлем. Г л а в а т р е т ь я ПОВАР ВЫСМАТРИВАЛ В КИПЕЖЕ РАССОЛА, КОГДА В НЕМ РОДИТСЯ СОЛЬ |
|
|