"Паоло Бачигалупи. Специалист по калориям" - читать интересную книгу автора

себя самого.
- Тебе не кажется, что в один прекрасный день "Ганеша Кинетик" может
стать крупной компанией? Вторым "Агро-Геном", может быть?
Они оба засмеялись над этим абсурдным предположением, и Шрирам сменил
тему.

Полицейский с собакой преградил Лалджи путь, когда тот подходил к своей
лодке, неся заведенную пружину. Псина ощетинилась при его приближении и
рванулась с поводка, ее тупой нос подрагивал от желания добраться до него.
Патрульный из службы по охране интеллектуальной собственности с трудом
сдерживал собаку.
- Нужно тебя обнюхать.
Снятая каска уже лежала на траве, но он все равно обливался потом,
запакованный в серый бронежилет и с навешенным на него тяжелым пружинным
ружьем и патронташем.
Лалджи застыл. Звериный рык раздался откуда-то из глубины глотки, и
собака двинулась вперед. Она обнюхала его одежду, скаля жадные зубы,
обнюхала еще раз, затем черная шерсть вокруг шеи начала переливаться синим,
она расслабилась и вильнула купированным хвостом. Села. Розовый язык
вывалился из улыбающейся пасти. Лалджи кисло улыбнулся собаке в ответ,
радуясь, что не везет с собой контрабандных калорий и ему не придется
разыгрывать пантомиму послушания, когда патрульный потребует квитанции, и не
придется доказывать, будто бы за зерно уплачены все пошлины и все лицензии
на руках.
Когда собака поменяла цвет, патрульный тоже несколько расслабился, но
все равно внимательно рассмотрел Лалджи, отыскивая в нем сходство с
какой-нибудь хранящейся в памяти фотографией. Лалджи терпеливо ждал,
знакомый с правилами проверки. Многие пытались присвоить честные прибыли
"Агро-Гена" и ему подобных компаний, но, насколько было известно Лалджи, он
не числился в картотеках полиции по охране интеллектуальной собственности.
Он - торговец антиквариатом, имеющий дело с хламом предыдущего столетия, а
не какой-нибудь энергетический бандит, чье изображение хранится в
корпоративных фотоархивах.
Наконец патрульный махнул, чтобы он проходил. Лалджи вежливо кивнул и
пошел вниз по ступеням к невысокому речному причалу, где стояла его узкая
лодка. По реке проползали неуклюжие зерновые баржи, низко сидящие в воде под
тяжестью груза.
Движение на реке, хотя и достаточно интенсивное, не могло сравниться с
тем, что творилось во время сбора урожая. Тогда калории, выдоенные из таких
городков, как этот, заполняли всю Миссисипи вниз по течению. Баржи
перекрывали главные потоки речной системы в Миссури, Иллинойсе, Огайо,
забивали тысячи мелких рек. Некоторые из этих калорий отправлялись только до
Сент-Луиса, где их пожирали мегадонты, отрыгивая джоули, но остальные,
основной поток, шли до Нового Орлеана, где ценное зерно грузили на клиперы и
дирижабли крупных энергетических компаний. Оттуда они отправлялись по всей
земле с попутными ветрами или по морю, чтобы поспеть обратно к следующему
посевному сезону и чтобы весь мир продолжал есть.
Лалджи посмотрел, как медленно проходят мимо баржи, перегруженные,
раздутые от своего богатства, затем подхватил заведенную пружину и спрыгнул
на борт лодки.