"Ингеборг Бахман. Рассказы к 70-летию со дня рождения" - читать интересную книгу автора

ми. Если вы видели, что спор сулит вам беду, вы продолжали спорить и
настаивать на своем, хотя это не приносило вам никакой выгоды. Вы спори-
ли против собственности и за собственность, за ненасилие и за оружие, за
новое и за старое, за реки и за регулирование рек, за клятву и против
того, чтобы клясться. А ведь вы знаете, что распаляетесь против
собственного молчания, и все же продолжаете распаляться. Наверно, за это
надо похвалить.
Похвалить надо нежность, скрытую в ваших неуклюжих телах. Нечто осо-
бенно нежное проявляется у вас, когда вы оказываете какую-то любезность,
делаете что-нибудь доброе. Намного нежнее, чем все нежности ваших жен,
бывает ваша нежность, когда вы даете кому-нибудь слово или кого-то слу-
шаете и понимаете. Ваши тяжелые тела сидят в креслах, но сами вы совер-
шенно невесомы, и печаль или улыбка на ваших лицах могут быть такими,
что даже беспочвенные подозрения ваших друзей на какое-то время лишаются
пищи.
Похвалить надо ваши руки, когда вы берете ими хрупкие вещи, берете
бережно, чтобы не повредить, и когда вы таскаете тяжести и убираете с
дороги препятствия. И хорошо, когда вы лечите тела людей и животных и со
всей осторожностью убираете из этого мира боль. Вот то немногое, что ис-
ходит от ваших рук, но есть благие дела, и они вам зачтутся.
Можно восхищаться и тем, как вы склоняетесь над моторами и машинами,
создаете их, понимаете и объясняете, до тех пор, пока от бесконечных
объяснений их снова не окутает тайна. Разве ты не говорил: здесь
действует такой-то принцип и такая-то энергия? Разве не замечательно это
было сказано? Никто больше не будет так говорить о токах и силах, о маг-
нитах и механизмах и о сущности всех вещей.
Никто больше не будет так говорить о стихиях, о мироздании и свети-
лах.
Никто никогда не говорил так о Земле, о ее облике, о периодах ее су-
ществования. В твоих рассказах все было так четко: кристаллы, вулканы и
пепел, лед и пламя в недрах.
Никто никогда не говорил так о людях, об условиях, в каких они живут,
об их зависимости, их имениях, идеях, о людях на этой Земле, на Земле
прошедших и будущих времен. И было справедливо так говорить и в столь
многом сомневаться.
Никогда не окутывало предметы столько волшебства, как в твоих речах,
и никогда не звучали слова так высокомерно. Благодаря тебе язык мог даже
взбунтоваться, и сбиться с пути, и обрести мощь. Со словами и фразами ты
делал все что угодно - объяснялся с их помощью или преображал их, назы-
вал что-то по-новому, и предметы, которые не различают прямых и косвен-
ных слов, от этих названий начинали прямо-таки шевелиться.
Ах, чудовища, никто ведь не умел так хорошо играть! Это вы изобрели
все игры - цифровые лото и каламбуры, фантасмагории и любовные игры.

Никто и никогда не говорил так о себе. Почти правдиво. Почти
убийственно правдиво. Склонившись над водой, почти отрекшись от всего.
Мир уже во тьме, и я не могу надеть ожерелье из ракушек. Не будет больше
прогалины. Ты не такой, как другие. Я под водой. Под водой.

А теперь кто-то ходит наверху и ненавидит воду, ненавидит зелень и не