"Геннадий Бачериков. Забытый вальс " - читать интересную книгу автора

стремительно менялся, она понимала это, но так и не привыкла ни к новым
видам, ни к новым названиям "той" страны и "той" столицы - Советский Союз и
Ленинград. Да оказалось, что и не надо было привыкать, уже несколько лет
как, слава богу, вернулось все на свое место.
- Сколько же я там не была? - подумала она, попробовала про себя
подсчитать и удивилась, получилось семьдесят три года, почти вся ее жизнь.
Она попыталась вспомнить, как покидала Россию. Ее, тогда совсем еще
девочку, передавали друг другу незнакомые люди, имена и лица которых она уже
позабыла. В памяти остались почему-то старая изба лесника, где при свете
керосиновой лампы-трехлинейки, зажженной по случаю приезда гостей, было
видно, как по потолку над печкой с сухим шорохом сновали десятки
тараканов-прусаков, таща за собой длинные косые тени; рыбачий шалаш на
берегу какого-то финского озера, где ее накормили замечательной ухой;
патриархальная Швеция, которая после бурлящей России казалась заколдованным
спящим царством. А потом цепочка оборвалась. В вечерних сумерках германская
подводная лодка торпедировала корабль, на котором она с очередным провожатым
плыла в Англию. Этот человек помог ей надеть пробковый спасательный жилет.
Она провела в воде всю ночь, к утру разыгрались волны, и когда рассвело,
поблизости никого и ничего уже не было видно. Ей повезло, этим же утром ее
подобрал норвежский пароход, идущий в Соединенные Штаты. Самого плавания она
не помнила, когда ее подняли из воды, она была без сознания, сказались
пережитые потрясения и длительное пребывание в холодной воде. Она заболела,
заболела жестоко, но и тут удача оказалась на ее стороне. На пароходе
находился известный профессор-медик Гуннар Торвальдсен, который собирался
открывать клинику в Нью-Йорке. Он сделал все, чтобы девочка выкарабкалась,
но во время плавания она так и не пришла в сознание. Когда корабль прибыл в
Нью-Йорк, Торвальдсен поместил ее в отдельную палату своей клиники. Столь
горячее участие в ее судьбе в немалой степени было вызвано тем, что она
очень походила на его дочку, утонувшую во время купания пять лет назад
вместе с бросившейся спасать ее матерью. Когда эту девочку подняли на борт
корабля, он чуть не потерял сознание от невыносимо реального ощущения, что
море возвращает ему дочь.
Жизнь безымянной пациентки несколько месяцев висела на волоске. Она то
приходила в себя, то снова проваливалась в тяжелый мрак болезни, но даже в
минуты просветления она не могла сказать ни одного слова, ни врачам, ни
неотступно находившейся при ней сиделке. Приглашенный для консультации один
из лучших невропатологов Нью-Йорка после тщательного обследования сделал
заключение, что пациентка, видимо, перенесла воспаление мозга, и, возможно,
ей придется во многом начинать жизнь сначала - учиться ходить, говорить,
читать.
Окончательно она пришла в себя уже в январе. За окном в угасающем свете
дня тихо падал снег. Она осмотрелась вокруг. Стены и потолок небольшой
комнаты окрашены в салатовый цвет. Все предметы, находившиеся в комнате
казались знакомы, но была в них какая-то неуловимая странность, отчего
возникало пугающее ощущение одиночества, хотя рядом неотступно кто-нибудь да
находился. Мысли в голове путались, перескакивали с одного на другое, и ей
никак не удавалось подчинить их себе. Она твердо знала только, что ей надо
вспомнить что-то очень важное, и тогда все встанет на свои места.
Находящиеся при ней сиделки и регулярно осматривавшие ее врачи пытались
говорить с ней, но она не делала никаких попыток ответить кому-либо, или