"Ричард Бах. Хорьки-фермеры в горах ("Хроники Хорьков" #4)" - читать интересную книгу автора

В этот момент над головой у Жасмины что-то громко щелкнуло. Прожектор
сорвался с троса и, прорезав воздух со свистом, рухнул лапах в пяти от нее.
- ГАДЮКА! - Ослепленная вспышкой голубых искр, Жасмина отпрянула,
вскинув лапы, хотя защитная стальная сетка удержала все осколки.
Грохот стих. Все уставились на Хорьчиху Жасмину, онемев от изумления:
не отголоски взрыва, а эхо вырвавшегося у нее ругательства звенело у них в
ушах. Никто не шевельнулся.
- Мисс Жасмина, - ровно и спокойно проговорил Хорек Хешсти. - Вы
находитесь в звуковом павильоне киностудии. Все мы рады, что вы здесь, и все
мы хотим с вами сотрудничать. Однако мы надеемся, что впредь вы не позволите
себе подобных выражений на рабочем месте.
Жасмина оцепенела, усики ее задрожали от расстройства. Первые минуты на
киностудии... а она выругалась!
"Прошу прощения, сэр", - хотела сказать она, но слова застряли в горле.
Удалось лишь покачать головой - "никогда!"
- Благодарю вас. - Режиссер отвернулся, еще раз смерив Жасмину быстрым
взглядом, и вновь обратился к ведущей актрисе: - Итак. У Милиссы сегодня
большая сцена...
Своей очереди Жасмина ожидала до полудня. Все это время она наблюдала
за другими и училась - очень быстро. Свою роль она знала назубок и исполнила
все как по нотам. Чинная стойка в нескольких лапах от ведущей актрисы,
взгляд, исполненный теплого предвосхищения, "Теперь мы к вашим услугам,
Пласидия".
Тишина. И пять слов Хорька Хешсти:
- Стоп. Снято. Благодарю вас, Жасмина.
И никаких замечаний, никаких дублей. Никаких "давайте попробуем еще
раз". Жасмина даже не удосужилась просмотреть отснятую сцену: и так было
ясно, что больше работать в Голливуде ей не придется.
Она до сих пор не могла поверить в то, что натворила.
"Я выругалась! - думала она. - Выругалась в звуковом павильоне!"
Только она одна из всех присутствующих не заметила, как лучились ее
глаза и какой прекрасной уязвимостью сияла она перед камерой. Только сама
Жасмина не обратила внимания на то, каким взглядом проводил ее Хорек Хешсти,
когда она покидала павильон.
Момент был такой напряженный, что газетчики просто не могли его
упустить. "Хорек Хешсти спасает жизнь юной актрисе", - гласил на следующий
день заголовок в журнале "Может, и так".
Несколько ближе к истине оказалась колонка "Быть может" на страницах
"Голливуда": "Вчера на съемках фильма Хорька Хешсти "Говорит дама" весь
павильон был наэлектризован: состоялось знакомство режиссера с Хорьчихой
Жасминой, недавно прибывшей в "Серебряную маску" из Техаса".

Глава третья

Хорек Джоди очень скучал по Шайен. Но он не подавал виду. Хорьки не
жалуются на судьбу. Хорьки не пытаются переубедить тех, кто уже сделал свой
выбор и принял решение.
Она уехала на запад, а он остался в Лапке. Он все так же преданно любил
лошадей и старался научиться их языку. И мало-помалу он понял, что родители
Боффина были дикими лошадьми - дикими и стремительными.