"Ричард Бах. Чайка по имени Джонотан Ливингстон (обложка книги) [9.0" - читать интересную книгу автора

Ричард БАХ

ЧАЙКА ПО ИМЕНИ ДЖОНАТАН ЛИВИНГСТОН


Невыдуманному Джонатану-чайке,
который живет в каждом из нас.



ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Настало утро, и золотые блики молодого солнца заплясали на едва
заметных волнах спокойного моря.
В миле от берега с рыболовного судна забросили сети с приманкой,
весть об этом мгновенно донеслась до Стаи, ожидавшей завтрака, и вот уже
тысяча чаек слетелась к судну, чтобы хитростью или силой добыть крохи
пищи. Еще один хлопотливый день вступил в свои права.
Но вдали от рыболовного судна и от берега в полном одиночестве
совершала свои тренировочные полеты чайка по имени Джонатан Ливингстон.
Взлетев на сто футов в небо, Джонатан опустил перепончатые лапы, приподнял
клюв, вытянул вперед изогнутые дугой крылья и, превозмогая боль, старался
удержать их в этом положении. Вытянутые вперед крылья снижали скорость, и
он летел так медленно, что ветер едва шептал у него над ухом, а океан под
ним казался недвижимым. Он прищурил глаза и весь обратился в
одно-единственное желание: вот он задержал дыхание и чуть... чуть-чуть...
на один дюйм... увеличил изгиб крыльев. Перья взъерошились, он совсем
потерял скорость и упал.
Чайки, как вы знаете, не раздумывают во время полета и никогда не
останавливаются. Остановиться в воздухе - для чайки бесчестье, для чайки
это - позор.
Но Джонатан Ливингстон, который, не стыдясь, вновь выгибал и напрягал
дрожащие крылья - все медленнее, медленнее и опять неудача, - был не
какой-нибудь заурядной птицей.
Большинство чаек не стремится узнать о полете ничего, кроме самого
необходимого: как долететь от берега до пищи и вернуться назад. Для
большинства чаек главное - еда, а не полет. Для этой же чайки главное было
не в еде, а в полете. Больше всего на свете Джонатан Ливингстон любил
летать.
Но подобное пристрастие, как он понял, не внушает уважения птицам.
Даже его родители были встревожены тем, что Джонатан целые дни проводит в
одиночестве и, занимаясь своими опытами, снова и снова планирует над самой
водой.
Он, например, не понимал, почему, летая на высоте, меньшей
полуразмаха своих крыльев, он может держаться в воздухе дольше и почти без
усилий. Его планирующий спуск заканчивался не обычным всплеском при
погружении лап в воду, а появлением длинной вспененной струи, которая
рождалась, как только тело Джонатана с плотно прижатыми лапами касалось
поверхности моря. Когда он начал, поджимая лапы, планировать на берег, а