"Виталий Бабенко. Феномен Всадников" - читать интересную книгу автора

Но знаете, о чем я думаю последнее время? Ведь все уже кончилось.
Свидетелей осталось мало. Полным-полно слухов, но и они рассеются. Одним
словом, очень скоро эта история забудется. Учтем здесь и засекреченность
документов, и правительственное вето на радио- и телепередачи, публикацию
рассказов, воспоминаний, гипотез... Ладно, соображения обороны государства,
неведение потенциального противника, стыд за собственное бессилие,
предупреждение гипертрофированных разнотолков - это понятно... А как же
люди? Просто люди? Ни в чем не повинные, не ждущие опасности, беспомощные
даже во всеоружии современной техники. Живущие на севере, юге, западе или
востоке. Люди-то ничего не знают, и гарантии, что во время следующего
пришествия Всадников - если оно будет, - мы все останемся живы, нет. Или
высшие соображения и простая человеческая надежда на будущее, вера в него -
не одно и то же? Так можно дождаться, что на земле только высшие соображения
и останутся, а люди над полянками розовыми облаками поплывут. Представляете?
Над пустой планетой - нежные фламинговые облака...
Зачем я все это говорю? Просто хочу вас предупредить. Всякие вето и
государственные тайны меня не очень волнуют. Я напишу картину. Может быть,
даже несколько. Мне только нужно время, чтобы прийти в себя, а уж картина
будет. Обязательно. Пусть последнее, что я смогу создать, но зато - лучшее.
Я это чувствую, такой возможности я не упущу. И знаете, что там будет
изображено? Там будет город, небольшой городок, пустые улицы, голубое сияние
поверх крыш и клубы розового тумана над мостовой, отдаленно напоминающие
расплывчатые силуэты людей. Многих людей. А сквозь туман прорисовывается
фигура Всадника. Он медленно наезжает на вас, весь орошенный красноватыми
брызгами, правая рука - небрежно - на тускло поблескивающей рогатине, а в
глазах - отрешенность и безмятежное спокойствие.

Пейтем Бринч, сорока пяти лет, методистский священник

Истинно сказано: "Не может укрыться город, стоящий на верху горы!" И не
укрылся город, никто в этом городе не укрылся. Все мы сейчас на верху горы,
маленькие, голые, жалкие, а отовсюду скачут на нас Всадники. Кара это, кара
Божья, а не Всадники! Исчезли они и опять придут, и никто уже тогда не
уцелеет. О, как прозорлив был Иоанн Богослов, как далеко и как страшно
смотрел он! Но не конь блед явился нам, а конь черен и мрачен, и не с пиками
Всадники проскакали по земле, а с испепеляющими молниями.
Видел я, все видел: и как мчались они в дьявольском голубом сиянии, и
как в сатанинский красный дым обращались люди, и как не брала тех ни пуля
ружейная, ни бомба.
И ужаснулся я: веру теряла паства моя. В чудовищном безверии уходила в
небытие. Кричал им я: "Верьте, братья! В последний миг свой верьте - в этом
сила наша! И да поможет нам Бог!" А в ответ слышал кощунственное: "В кого
верить-то, отец Пейт? В Господа? А может, нет его уже? Может, и он - пафф! -
и розовое облачко. А?" И страдал я, но страдал молча, ибо не мог ничего
сказать на это, ибо розовой пылью рассыпался человек и розовой пылью
рассыпалась вера остальных. Не о том ли говорил Учитель: "Если соль потеряет
силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве что
выбросить ее вон..."
Но не посмел я выбросить ее, помнил и другие слова Сына Человеческого:
"Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с