"Виталий Бабенко. Земля" - читать интересную книгу автора

фундаменталистского лозунга, видимо, устраивали далеко не всех, посему
рядышком размещались надписи-кузены, исчерпывающие тему до конца: "Платформа
фундамента Партии - перестройка", "Перестройка платформы - фундамент
Партии", "Платформа перестройки - фундамент Партии", "Партия - платформа
перестройки фундамента" и, наконец, "Фундамент платформы - перестройка
Партии".
Тут и там желтели категоричные приказы, выполненные по одному и тому же
трафарету: "На стенах не писать!" Неведомый шутник не поленился и всюду
добавил ударение над буквой "и"...
Фант еще не успел позавтракать. Он понятия не имел, когда и где удастся
перекусить. Если по-честному, то они с Иолантой едва не проспали отлет
дископлана, и лихая пробежка по раннему, но уже отменно оживленному Курсекту
вовсе не способствовала мирному расположению духа. Ни на какую экскурсию они
записаться не успели и поэтому сейчас путешествовали на правах вольных
пассажиров ничуть не связанных жестким экскурсионным регламентом, но и
лишенных тех транзитных и продовольственных льгот, которыми пользуются
организованные туристы.
Иностранцы были одеты здорово. Это единственная характеристика, которую
утренний Фант - не без тени иронии - смог дать их внешнему виду. Наряды
пришельцев недвусмысленно указывали на сугубо функциональный склад их
характеров: если курорт - значит, курорт, с вытекающими отсюда шортами,
рубашками-распашонками, рубашками-апаш, рубашками-майками, темными очками,
тапочками, которые хотелось почему-то назвать пинетками, и демонстративным
отсутствие лифчиков у женщин.
"Разбегались, черти! - желчно думал Фант, осторожно уклоняясь от
развевающихся голоаппаратов и голых грудей какой-то девицы в полуджинсах,
которая уже в пятый раз проносилась мимо него. - Будто и не вставали чуть
свет. Конечно! Поели уже. И с любовью поели: им небось рагу не дают..."
В отличие от Фанта, Иоланта вообще ни о чем не думала. Она лежала,
полуоткинувшись, в кресле и сквозь опущенные веки следила за мучительной
чехардой красных и черных точек перед глазами. У Иоланты была мигрень.
Да, читатель, приходится признать: и в XXI веке медицина еще не
всесильна. Вот уже и инфаркт побежден, и бронхиальная астма ушла в прошлое,
лечение миопатии существенно продвинулось вперед, рак готов сдать позиции,
человечество облегченно поставило жирный крест на СПИДах с порядковыми
номерами с первого по пятый, а вот такая гадость, как мигрень, продолжает
мучить людей, будто сто лет назад. Понятно, что мигрень - не болезнь, а
симптом болезни, но от этого понимания не становится легче. Радикального
средства от головной боли пока еще не найдено. Как и от СПИДа-6.
Фант вышел на корму и уединился, стараясь не попадаться на глаза
суматошным иностранцам.
Внезапно его обдало тугой и душной волной воздуха. Дыхание перехватило,
в носу защипало от озона. Мимо дископлана во встречном направлении промчался
его красивый белый собрат - линейный дископлан типа "сандвич", прозванный
так по причине двух прогулочных палуб - сверху и снизу.
- А ведь разрядник у него барахлит, - вслух сказал Фант, морщась от
запаха озона.
Без особого интереса разглядывая уменьшающуюся корму линейного
"сандвича", Фант внезапно понял, чего ему хотелось бы сейчас больше всего.
Ему хотелось пива.