"Виталий Бабенко. До следующего раза (Фантастическая юмореска)" - читать интересную книгу автора

движки на уплотненном топливе. Вы полагаете: мол, газы и газы, а мы
считаем - яд! Сходство состава атмосферы еще не всё: биология не
атмосферой определяется. Об этом вы даже не задумались. Не подумали и о
том, что метаболизм у нас может быть отличным от вашего...
Теперь о зондах. Они падают и оставляют ионизационный след. На кой черт,
простите, нам ваша ионизация? Несколько таких пробоев атмосферы, и
рождаются ураганы. Да-да, именно ураганы! Погодная механика у нас тоже
своя. А справиться со штормами мы можем не всегда. Вот и получается
бедствие: у нас уничтожены ветрами - сломаны и повалены - десятки садов,
на трех островах разрушены здания. Ничего похожего за сотни лет мы не
помним.
Разберем и такой вопрос. Высаживаетесь вы на какой-нибудь остров и нас до
поры не обнаруживаете. Что предпринимаете? Известно, что -
исследовательскую разведку. Бурите почву, верно? А у нашей растительности
единая и очень нежная корневая система. Почву мы вообще не дырявим! Ни в
поисках топлива, ни в поисках минералов. Все, что нужно, нам дают леса и
океан. Ваши следующие шаги? Сейсмограммы: мол, надо выяснить взрывами
структуру пород. В итоге то, что вы называете цунами. О дальнейших
анализах и говорить страшно: жесткое излучение, мегамасс-спектроскопия,
биотомия... Я уж не упоминаю о вашей отваге, готовности к
самопожертвованию и привычке к боевым действиям: чуть что непонятное -
сразу же лазерные ружья наизготовку, лучевые пушки на "товсь" - и бей,
круши злого врага, отражай нападение! Нападение кого? У нас же ни
хищников, ни варваров каких-нибудь и в помине нет.
- Насчет пробоины не беспокойтесь. - Скорпион помолчал, глядя на наши
растерянные физиономии, и грустно усмехнулся. - Это я немного пошутил. И
насчет "съем" тоже. Мы вообще, знаете ли, любим пошутить... Сейчас починю.
На кончике его жала появилась огромная янтарная капля. Колючка ловко
шлепнул ее на отверстие и подровнял "заплатку" клешнями. Затем нарастил
перекушенную ногу "жука".
- Все в порядке, - заключил он. - Это получше ваших молибденов будет!.. В
общем, мне пора. Да, и последнее: в следующий раз будьте осторожней с
подпространством вблизи нашей планеты. Ее, кстати, Щплег'йа зовут.
И Колючка исчез. Не умчался к горизонту, поднимая столб пыли, не взмыл в
небо, не зарылся в песок, а просто растаял, ушел в небытие...


- Ну что, Саша, пора домой?
- Пора, Костя, - спокойно ответил Александр, как-то странно глядя на меня.
Мы забрались в капсулу и легли в гамаки.
Сам собой закрылся люк. Включился пульт, зажглось освещение. С легким
толчком капсула оторвалась от грунта и стала плавно подниматься в небо. Не
работал ни один двигатель, но капсула поднималась. Как летун-паучок на
паутинке, как наполненный легким газом аэростат, уплывали мы в зеленую
глубину небес. А в оставленной нами пустыне - на том самом месте, где мы
прожили десять дней и полжизни, - ярким пурпурным пламенем горели слова.
Говорю это с ясной памятью и в здравом уме, ибо я приник к иллюминатору,
чтобы бросить последний взгляд на планету. На оранжевом песке горели
слова: "До свидания".
"Хорошо еще, что не "Прощайте!"" - мелькнуло у меня.