"Вольдемар Бааль. Эксперимент" - читать интересную книгу автора

- Привет!
- Привет.
И Филипп двинулся в салон. Проходя мимо уникума, он щелкнул его по
пластиковому уху.
- Ну что, почтенный, записал мои мысли?
- Сильных эмоций не было, - отозвался тот.
- Не было, значит?
- Нет.
- То-то! Сукин ты сын, шпик, зануда недоношенная. Пиши-пиши, фиксируй,
регистрируй, протоколируй - посмотрим, что у тебя получится, что ты им
донесешь, если вернешься.
Уникум промолчал, но на слова Филиппа прореагировал дублер - он
повернулся вместе с креслом и спросил:
- Мы не вернемся, командир?
- Как это не вернемся! Вернулись раз, вернемся и в другой. Иначе быть
не может. Просто я хотел попугать нашего коллегу, пусть попереваривает
информацию. А то уж очень ему скучно без дела.
- Он не без дела, командир, - сказал Бонтон. - Вы это сами отлично
понимаете.
- Ах, ладно! У нас ведь "разгрузочный", не так ли? Можно и
поразвлекаться. Привет, дружище, не беспокойтесь, все будет хорошо!
- Привет, - отозвался дублер и повернулся к пульту.



4

Зенон сидел у иллюминатора и, заглядывая в него, говорил:
- Вон справа - Лев. А еще чуть правее - Дева. Помнишь, когда мы с
тобой...
- Ты становишься сентиментальным, старина, - добродушно прервал его
Филипп, переодеваясь. - Осторожнее! Сначала сентиментальность, потом
впадание в детство, а потом... Потом, сам знаешь, что бывает.
- У тебя сегодня легкое настроение, - сказал Зенон, и глаза его
мигнули.
- Что правда, то правда - легкое. Хотел бы я, чтобы оно оставалось
таким до конца. Но прежде всего я хочу есть. Сооруди там что-нибудь, пока
я переоденусь.
- Пить будешь?
- Как всегда: бокал легкого вина. Моего! Легкое вино приличествует
легкому настроению. Ты еще не забыл, что я пью в дороге? И что ем?
- Не забыл.
- Отлично.
Зенон удалился.
Филипп снял комбинезон, набросил халат, пошел в ванную, вернулся и сел
за стол.
Да, настроение действительно легкое. И он выпьет два бокала, так и
быть. Потому что необыкновенно легкое настроение, потому что
"разгрузочный", потому что он привезет на землю из этого полета то, что не
привозил никто и никогда.