"Вольдемар Бааль. Источник забвения" - читать интересную книгу автора

настойчивее обязывался подарить два крыла, "чтобы она у нас крылатая
была", перед Визиным оказался тонкий молодой человек в белой льняной
рубашке, с золотистым галстуком; он тоже ел и пил.
Молодой человек был рыж, кареглаз и краснощек; филигранное лицо его
выражало сосредоточенность и прилив гастрономических чувств; судя по тому,
насколько он возвышался над столом, он был невысокого роста. Он то и дело
шмыгал носом. На стуле возле него покоился пузатый черный портфель.
Этот-то портфель, - да еще, пожалуй, шмыганье носом, - и позволили
Визину восстановить картину; как он подошел, как спросил - вежливо и
деликатно - про свободное место, как поблагодарил, сел и так далее.
Произошло все совершенно обычно, косвенно как-то, потому что Визин был
углублен в ужин, и теперь вот только восстановилось ясно и осозналось:
сидит рыжий молодой человек и кушает, а рядом какой-то дурацкий портфель,
и значит, он, вероятнее всего, местный, а не приезжий, потому что зачем
бы, скажите пожалуйста, приезжему тащить из гостиничного номера в ресторан
портфель, и зачем вообще он сел сюда, нет, что ли, свободных столиков, а
впрочем, пусть сидит, если охота; но с другой стороны, зачем местному тут
ужинать, что у него дома нет, что ли, или уж оригинал какой-нибудь. Нет, в
самом деле! Важный повод? Холостяк?..
У Визина сделалось очень благодушное и размягченное настроение - он
отлично поужинал, голова слегка кружилась, было хорошо и безмятежно, и к
тому же, достаточно прохладно после этого ужасного пекла сегодня. Он
оглядел зал: там за четырехместным столиком сгрудились шесть или семь
персон, что-то лихо обсуждают - похоже, рыбалку: так характерно разводят
руки; там, кажется, семейное торжество; там - группка молодых, долговязых
ковбоев и ковбоиц - вот, и такие тут есть... Преимущественно, конечно,
местная публика, без сомнения. А приезжие - особнячком, по одному, по два
- этих сразу отличишь: и по костюмам, и по манерам, и по выражению лиц.
Например, вон та, темноволосая и красивая женщина с усталым лицом - она
явно залетная; или вон тот скорбный азиатский юноша, робко выглядывающий
из-за стакана с компотом. Вроде бы, с этой женщиной и этим юношей летели в
одном самолете, в последнем. "Видна разница, видна, - самохвально подумал
Визин. - Местные, не местные - как на ладони. Я всегда был неплохим
физиономистом".
Рыжий все-таки смущал. Он, судя по всему, местный, но что-то и
противилось окончательному заключению. Почему, позвольте спросить,
праздничный галстук, белая рубашка? Кто так ходит на работу? Разве что в
какую-нибудь контору? Да и в контору так вряд ли ходят. А если он щеголь?
А какая может быть работа в конторе до такого часа? Задержался? Планы,
отчеты? Какие отчеты в начале июля? А что как он не местный вовсе, приехал
и в гостинице ему отказали? Вот он мается со своим портфелем... И все же
он не похож на мающегося - такая отутюженность, краснощекость... Нет, он
все-таки местный: так смотрел на официантку, так заказывал, так говорил...
"Да ну его к шутам, - отмахнулся Визин от докучливых рассуждений. - Тоже
нашел проблему..." И кивнув официантке, заказал еще водки и чаю... И
спустя минут десять, ему захотелось вдруг поговорить с рыжим, и они начали
говорить, и рыжий тоже заказал водки и чаю, и Визин тоже еще заказал, и
тот тоже...
Они уже говорили, как два человека, понимающие друг друга с полуслова,
и молодой человек был очень восторженным и оживленным, и наконец, пожав