"Владимир Ажиппо. Не зарекайся (О тюрьме) " - читать интересную книгу автора

в тюрьме - тема отдельного серьезного разговора).
В этой книге вы не найдете советов о том, как строить свою линию
защиты, какие показания и в какой очередности нужно давать следователю и
суду... Я имею представление и об этих проблемах, но, чтобы давать толковые
советы, мало иметь представление, нужно быть профессионалом. В области
"разваливания" уголовных дел есть свои специалисты.
Цель книги - научить читателя как выжить, попав в тюрьму, сберечь
здоровье, не подвинуться рассудком и, что самое трудное, суметь сохранить
достоинство. К сожалению, наша общественная жизнь лишь на десять процентов
регулируется законом, а на девяносто - беззаконием. В тюрьме это проявляется
наиболее выпукло, рельефно, по-мультяшному ярко. Задача книги - научить
противостоять этому беззаконию.
Эта книга рассчитана на тех, кто никогда не пробовал на вкус тюремную
баланду, но отдает себе отчет в том, что может оказаться в тюрьме через
месяц, через год... Рассчитана на родственников и близких тех бедолаг,
которые уже сидят за проволокой, или могут там оказаться в ближайшее
время...
Думается, интересно будет прочитать ее тем, кто уже окончил тюремные
университеты и имеет свое мнение о местах лишения свободы - можно сравнить
свои впечатления и мысли... Было бы нелишним прочитать ее и тем, кто никоим
образом не связывает себя с тюрьмой, ну нет у них для этого оснований!
Дай-то Бог! Потому что от сумы да от тюрьмы не зарекайся! (У Владимира
Ивановича Даля формулировка еще более жесткая: "От сумы да от тюрьмы не
отрекайся, как раз попадешь"). Проходят века, меняются общественные уклады,
политическое устройство, культура, менталитет, а грозный смысл этой
поговорки бледнее не становится. Тюрьма повидала настолько разных людей, что
надо реально понимать - там, за решеткой, может оказаться каждый. Без
преувеличения!
Разумеется, одни типы (или группы) людей в тюрьме оказываются с большей
вероятностью, другие - с меньшей. Впрочем, между ними не существует
выраженных границ.
Один из таких типов, кстати, не самый многочисленный, как принято
считать у обывателей - это люди, у которых слово "тюрьма" отчетливо читалось
на лбу, когда им было еще лет восемь. Таких людей около 10 %. Их под стакан
зачали, под стакан родили, безмозглые и пьяные родители вбили в башку
несколько великих истин типа "не об...шь - не проживешь" и пустили гулять в
мир. В пять лет такой попробовал сигарету, в семь - жужку, а в двенадцать
подсел на иглу. Годков с шестнадцати он начинает бродить по тюремным
коридорам и не выходит из них, как правило, никогда. Ну, разве что на
два-три месяца - глотнуть вольного воздуха.
Самый же распространенный тип зэков...
Слово "зэк" прочно вошло в лексикон советских и постсоветских людей.
Наверное, оно удобно своей лаконичностью. Как клеймо на лбу. Или как плеткой
по спине. Люди, далекие от тюрьмы, считают его оскорбительным, на самом деле
это не так. Это просто удобный термин. Зэки сами себя так называют, так их
называет и тюремная администрация.
Происхождение этого слова не совсем ясно. В гулаговские времена в
тюремных и конвойных документах вроде ведомостей, отчетов, списков
применялось обозначение - з/к (звучит "зэка", с ударением на второй слог).
Помните, у Высоцкого: "...зэка Васильев и Петров зэка..." Предположительно,