"Владимир Ажажа. Иная жизнь Москва 1998" - читать интересную книгу автора

построение светлого здания смехачества. Их (кирпичей) было четыре. Четыре
смешные, на мой взгляд, фразы, способные стать афоризмами. Первая - русский
вариант знаменитого изречения принца датского Гамлета: "Была - не была".
Вторая - осовремененный постулат исторического материализма: "Идея
становится материальной силой, когда ее подписывает бухгалтер". В третьей я
просто дописал Ленина: "Социализм - это учет, а потом уже работа". И,
наконец, в-четвертых, я предложил людей, действующих тихой сапой, объединить
в биологический подвид "тихий сапиенс".

Пролетали недели, газета исправно публиковала всякий юмор, кроме моего.
Месяца через два пришел ответ: "Мы не сможем поместить Ваш материал, так как
редакция публикует только оригинальные, свежие мысли. И подпись: младший
литературный сотрудник Финиасов. И содержание, и почему-то особенно странная
фамилия показались мне тогда издевательскими. Тем более, что как подписчик я
мог сравнивать. Мои новации, ей-богу, не уступали другим "свежестью и
оригинальностью".

Теперь-то я понимаю, что был наказан за дерзкую попытку ревизовать
марксизм-ленинизм, что псевдоним Финиасов - это паранджа какого-то
газетчика, приученного кусать из-за угла. Но с тем, что предлагаемый к
обнародованию материал всегда должен быть интересным, не согласиться было
нельзя.

Я - счастливый человек. И не только потому, что мне и моим товарищам
довелось в конце 50-х годов исполнить то, о чем только мечтали Жюль Верн и
другие фантасты,- через иллюминаторы специального подводного корабля
заглянуть в неведомые морские глубины. Главное в том, что спирали бытия,
пробившись сквозь лабиринты неожиданностей, приподняли меня на уровень
постижения реальности, неизвестной большинству людей. Человечество не
осознает, к сожалению, действительных границ своей самостоятельности, не
представляет, какому Богу служит на самом деле. Если бы я без комментариев,
строго фактографически составил бы эту книгу только из случаев
соприкосновения людей с проявлениями чуждой для нас формы жизни, то одно это
было бы безумно интересным и не уступило бы, пожалуй, захватывающим писаниям
Агаты Кристи и Жоржа Сименона.

Но дело в том, что эту эпопею я наблюдал не со стороны, а оказавшись в ее
эпицентре. И в качестве свидетеля, и в качестве исследователя, и во многих
других ипостасях. Последние двадцать лет я находился в гуще уфологических
событий в стране, мне пришлось возглавлять научные коллективы, изучающие
феномен неопознанных летающих объектов, удалось собрать уникальные факты
проявления НЛО и пришельцев и, главное, получить результаты.

За эти годы воздействие уфологического фактора на общество и личность
претерпели изменения - от обожествления, ожидания "манны небесной" или
революционного обновления общества до разочарования и крушения образа
несостоявшегося божества. Часть людей вообще не интересовалась этим
вопросом, предпочитая оставаться на обочине событий. Кто-то, приученный
глушить "Голос Америки" и узнавать правду из "Правды", традиционно отвергал
и проблему НЛО.