"Илья Ильич Азаров. Осажденная Одесса " - читать интересную книгу автора

- Да, да, интенданта, - заметив мое удивление, повторил Жуков. - Этот
интендант в прошлом отличный вояка. У него боевая закваска. Мы в гражданскую
с ним воевали вместе. Я. был у него в подчинении - рядовым. А Осипов -
командиром...
С самого начала войны Осипов не давал Жукову покоя - просил послать на
фронт, а когда Жуков отказал, стал писать рапорт за рапортом. Наконец он
дождался своего.
- Вот просим заменить Осипову звание интенданта на полковника. А то
интендантское звание не вяжется с должностью командира полка.
- Что ж, - сказал я, - если нужно для дела - прямой смысл.
Ни командира, ни комиссара полка в штабе не оказалось.
- Где командир и комиссар? - спросил я у начальника штаба полка майора
Северина.
- Добывают оружие, - озабоченно проговорил он и доложил, что полк
обороняет участок от Пересыпи до парка имени Шевченко, а в глубину - три
улицы от порта.
Северин сказал, что бойцы учатся приемам борьбы с танками, сооружают
баррикады и опорные пункты. Роты, сооружающие линию обороны, уже разобрали
брусчатку на двух улицах и использовали камни для строительства баррикад. В
строительстве принимают участие и жители.
От Северина я узнал, что по инициативе инженер-капитана Матвеева,
работающего в инженерном отделении Одесской военно-морской базы, в
трамвайном парке оборудована дрезина для уличного боя. Я видел ее, обшитую
броневыми листами, с двумя пулеметами. Матвеев предложил также
переоборудовать трехтонный подъемный кран "Январец" в бронемашину. [48]
Пушки для этой бронемашины взяли с бронекатеров Дунайской флотилии.
Во всех ротах и батальонах 2-го сводного морского полка, где мы успели
побывать, кипела работа.
Парк имени Шевченко, изрезанный окопами и траншеями, являл собой где
поле боя, где стрельбище, а местами - плац для тренировок в борьбе самбо.
Краснофлотцы, пришедшие с кораблей и призванные из запаса, только что
пришедшие из военкоматов, готовились к уличным боям.
Все было ново для моряков: и рытье окопов в полный профиль, и
перебежки, и блокирование участка прорыва, и даже стрельба из винтовок.
- Непривычно нам зарываться в землю кротами, - говорили они, - но...
беда есть беда... Нужно!
И опять разговоры об отступлении наших частей, тревожные вопросы:
"Долго ли будут отступать?"; просьбы, а иногда и требования: "Оружия!" Всем
хотелось драться. Драться всерьез, зло, только не отдать дорогой сердцу
город.
Общее настроение так захватывало каждого, что я и сам, чего греха
таить, лелеял в душе надежду: "Вот назначили бы сюда, к ним. Воевать вместе
с такими людьми - какая это честь!" Эта моя мечта еще больше окрепла после
встречи с Яковом Осиповым.
А пока... меня ждала первая неприятная встреча с начальником
политотдела базы Кондратюком. Я просил вызвать его из Очакова для серьезного
разговора.
Кондратюка я знал с 1927 года, когда мы оба были на годичных курсах
переподготовки политруков при Сумской артиллерийской школе имени С. С.
Каменева. Увидев его, я заметил, что он сильно постарел.