"Алексей Азаров. Идите с миром " - читать интересную книгу автора

чернорубашечники очищали вагоны от пассажиров. Проходя мимо первого купе, я
заглянул в него, но там не было ни Дины, ни ее вещей. Наши чемоданы - в том
числе и кофр фон Кольвица - остались на местах: проводник объявил, что
досмотр начнется позже.
Об исчезновении синьоры Ферраччи и ее багажа я думал не дольше секунды,
поглощенный наблюдением за фон Кольвицем и его маневрами. Но сейчас я
искренне рад обществу Дины, и еще больше - приятному знакомству с кузеном.
- Я умираю от жажды, - говорит Дина. - И Чина тоже.
Альберто делает приглашающий жест.
- Ресторан к твоим услугам.
- Вы с нами, Слави?
- Увы, - отвечаю я и указываю на карабинеров у турникета. - Италия
взяла меня в плен.
Альберто пожимает плечами.
- У вас будет повод оценить итальянское гостеприимство. Обещаю вам... А
эти - что ж? - они выполняют приказ. Потерпите немного, формальности не
длятся долго.
- Бедняжка, - говорит Дина. - Я принесу вам воды. Самой холодной. Что
вы предпочитаете - карлсбад или виши?
Мне ровным счетом все равно, но я тяну с выбором, ибо вижу, как из
дверей вокзала выходят двое штатских, с очень характерными напряженными
лицами. Лавируя в толпе, они идут в нашу сторону. Карабинеры возле турникета
подтягиваются и замирают в стойке пойнтеров.
- Нарзан, - говорю я и тут же поправляюсь: - Я имел в виду виши...
"А может быть, ессентуки? - шепчет мне тихий внутренний голос. - Или
боржоми из источника? Где и когда ты пил их, Слави?" Дина удаляется, а я
стыну столбом, охваченный дурными предчувствиями.
Предчувствия, как правило, редко обманывают меня. Эти - тоже. Штатские,
держа правые руки в карманах, подходят ко мне. Бесполезно делать вид, что
беззаботно лорнируешь публику.
- Синьор прибыл с этим поездом?
- Да, конечно...
- Каким вагоном?
- Белград - Триест - Милан.
- Ваше имя?
- Багрянов Слави, коммерсант из Софии.
- Следуйте за нами.
Пересиливая внезапную немоту, задаю положенный вопрос:
- Кто вы такие?
- Там узнаете... Следуйте за нами!
"Там" оказывается тесной комнаткой; единственное окно затемнено
решеткой. Письменный стол, закапанный чернилами, расчехленный "ундервуд" и
громадный портрет дуче. Два стула. Телефон. Вот и все.
Фон Кольвица в комнате, разумеется, нет, но дух его незримо витает за
спинами моих конвоиров. Значит, оберфюрер все-таки донес. Почему? Просто
поддался мысли о том, что мог быть излишне откровенен минувшей ночью или же
в чем-то усомнился? В чем? Один из штатских садится за стол, извлекает из
кармана мой паспорт и погружается в его изучение, давая мне несколько минут,
чтобы продолжить размышления. Все-таки я склонен думать, что фон Кольвиц
только страхуется. Иначе он пошел бы ва-банк, приказав арестовать меня, не