"Салим Аюб. Приключения духа (Сб. "Вывих времени", Фант. рассказ)" - читать интересную книгу автора

хранилищу памяти. А стоны словно бы исходят из подвалов подсознания этого
мозга.
Быть может, это стон предков, зовущий его к себе...
И тут он ударился о какую-то стену настолько сильно, что на лбу
появилась опухоль. Его удивило, как случилось, что он не увидел, не заметил
конца пещеры. Быть может, углубившись в свои мысли, когда смолкли
причитания, бессознательно потерял правильное направление. Однако это не
так. Перед ним была стена, кристально прозрачное препятствие, которое
Фаридун до того не мог заметить. Действительно, стена состояла целиком из
стекла. Свет фонарика проходил сквозь нее, но сам Фаридун пройти бы не
смог. По ту сторону кристальной стены пещера продолжалась, и оттуда
доносились звуки, рыданий. Дальше пути нет.
Он погасил фонарик и темнота действительно стала плотной и осязаемой.
Полностью черная стена. Быть может, это и есть конец бесконечной ночи.
Тогда стоны должны стать тише. Но стоны замолкнут, когда действительно
настанет рассвет. А сейчас все еще ночь!
После того, как Фаридун полностью обследовал стеклянную преграду и
нашел в ней маленькое отверстие, он несколько часов просидел возле него,
размышлял, что предпринять. Он выяснил, что звуки проходят с той стороны
сквозь это отверстие размером с ноготь. Следовательно, тайна пещеры
скрывается за стеной. Единственная возможность - разрушить преграду. И
Фаридун взялся за это дело с неистовым усердием. Но для его маленького
молоточка стеклянная стена оказалась крепче гранита. Лишь после сотого или
сотого с чем-то удара от края отверстия отскочил осколок кристалла и это
все. Через несколько часов сломалась не преграда, а молоток. Фаридун
немного отдохнул, а затем привязал обломок камня к своему посоху и снова
продолжил разрушение преграды. От смены отделился обломок в форме кирпича.
Фаридун долгое время пристально разглядывал этот кирпич, изучал его, и
пришел к выводу, что препятствие - не природное, а созданное руками
человека. Эту догадку подтвердил следующий обломок, тоже похожий на
прозрачный кирпич.
Он опять принялся за работу. Он рушил стену, словно одержимый, и порой
ему представлялось, что он обрушивает удары не на стеклянную стену, а на
застывшие, оледенелые мозги приземистых людей с большими животами, и
кривыми, как у обезьян, руками. И что люди эти, завидев его, обращаются в
бегство. А получившие удар пытаются сопротивляться, поднимают крики и вой,
зовут на помощь таких же, как они...
Прозрачное вещество поддавалось нелегко.
После завтрака, отдыха и подзарядки фонаря Фаридун, несмотря на то, что
был полуживым от усталости, вновь принялся за работу.
Наконец в стене появился пролом. И в этот миг...
И в этот миг из пролома по одному, и все вместе, спеша, торопясь,
отталкивая друг друга, вырвались звуки, звуки, словно узники, приведшие в
неволе долгие годы, хлынули наружу и дышали полной грудью, громко крича на
разные лады:

"Тому, кто не обрабатывает эту землю, о Спитамид Заратуштра, левой
рукой и правой, правой рукой и левой, тому земля говорит так: "О ты,
человек, который не обрабатываешь меня... поистине вечно будешь ты стоять,
приклонившись, у чужих дверей среди тех, кто попрошайничает..."