"Франсиско Аяла. Рассказ Мопассана ("История макак" #2)" - читать интересную книгу автора

оставался его собственностью..."
______________
* Плагиат, повторение (франц.).

Он снова сделал паузу, на этот раз довольно значительную, повертел в
руках трубку и, убедившись в нашем глубочайшем внимании, продолжал тоном
несколько более сдержанным: "Ну так вот, дело в том, что я снова столкнулся
с той же проблемой, только теперь случай произошел со мной самим, а рассказ
принадлежит Мопассану". Затем он уточнил, что непосредственного участия в
событиях не принимал, а был всего лишь свидетелем, и, повременив еще
немного, соизволил наконец поведать нам все.
"Вы, конечно же, - начал наш знаменитый друг, - знакомы с великим
Антуньей, одним из самых светлых умов, всеми признанным и почитаемым,
поистине выдающейся личностью". - (Довольно! Речь шла не о ком ином, как об
Антунье. Уже одно это могло придать истории остроту и интерес - независимо
от ее содержания. Разумеется, мы его знали, как же иначе; Антунью знали
буквально все, правда, восхищались им немного на расстоянии, поскольку он
сам - и это делало его личность еще более привлекательной для нас, молодых,
хотя некоторые скептики утверждали, будто такое поведение - всего лишь
хитроумная уловка, - он сам сохранял дистанцию, вел жизнь уединенную, словно
скрытую за дымовой завесой; во всяком случае, Антунья относился к
собственной персоне с чрезвычайной бережностью, граничащей со скаредностью.
Кто же его не знал! Так продолжим наш рассказ.) - "Всем известно, что мне
выпала честь быть другом этого удивительного человека с тех давних пор,
когда мы, подобно вам, робко вступили на литературную стезю и, имея разные
цели и интересы, устремились к писательскому будущему, которое нам
предрекали. И предсказания не замедлили сбыться, по крайней мере
относительно моей скромной особы... Именно сей многолетней дружбе я обязан
редкостной привилегией изредка прикасаться к уединенной жизни Антуньи, со
времен нашей юности, а особенно после женитьбы философа ставшей еще более
скрытой от чужих глаз; я получил право, пусть украдкой, изредка проникать в
ее тайники. Женитьба эта, несомненно, сильно повлияла на характер Антуньи и,
конечно же, тесно связана с эпизодом, который я собираюсь вам поведать...
Господа, умоляю вас: никогда не впадайте в широко распространенное
заблуждение и не относитесь пренебрежительно к обыденной стороне жизни
выдающихся личностей. Само собой разумеется, рутина будней искажает и
придает некий комический оттенок благородному облику героев, представляя
этот облик в свете тем более ложном, что неизменно тщится выдать себя за
единственную и неоспоримую истину. Да, разительный контраст между
размышлениями Сократа и тоном его пререканий с Ксантиппой неизменно создает
благоприятную почву для шуток в духе Аристофана. Но разве нельзя допустить
мысль, что есть нечто трогательное и даже загадочное в покорности Сократа
низменной доле, в том, как трезво он осознает свое падение, одновременно
отвергая множество блестящих возможностей творить и жить совершенно иначе?"
Знаменитый писатель оставил свой вопрос без ответа и продолжал: "Все вы
знаете Антунью, но, вероятно, не знаете его жену. А если кто незнаком и с
самим Антуньей, прошу выслушать меня. Вне всякого сомнения, вы много раз
видели этого загадочного человека. Выходя из концертного зала или же из
Академии наук и художеств, он мимоходом бросает несколько слов, какое-нибудь
туманное суждение (понимайте сами как знаете!) и приоткрывает завесу над