"Александра Авророва. Умом мужчину не понять " - читать интересную книгу автора

вдруг - на тебе! А, когда она ему вмазала, заявил: "Только не изображай
семейную идиллию. Какой тебе смысл хранить верность, если этого не делает
Мишаня. Надеюсь, Светка, ты не слепая?" Света, разозлившись, ответила: "К
сожалению, нет. А то сослепу приняла бы тебя за мужчину". Она часто выпалит,
не думая, а потом жалеет. Впрочем, в данном случае не жалела ни капли -
нечего было наговаривать на Мишку. Света решила, что про неверность Витька
выдумал специально, чтобы ее задеть. Однако червь сомнения снова стал точить
душу. Это случилось в пятницу, а сегодня среда, и сомнений уже нет, но Света
этому не рада.
Вот какие мысли проносились у нее голове, пока она отчаянно рыдала,
лежа прямо на полу. Господи, какая же она дура! Правду говорят девчонки -
нельзя никуда отпускать мужа одного. Сама во всем виновата. Думала, можно
любить друг друга и оставаться свободными. Так не бывает. Вот наступила бы
себе на горло, бросила работу и ходила всюду за Мишкой, так все было бы в
порядке. Или не было бы? Может, она осточертела бы ему еще раньше? "Кто на
нее посмотрит после тебя? - вслух произнесла Света слова мужа. - Считай, она
мне не жена, а так... соседка. У нас с ней давно ничего нет. Она меня
совершенно не возбуждает". Как он притворялся, боже мой, как же он
притворялся! И как она была слепа! Она верила ему безгранично. Столько лет
прожить с человеком и не уметь отличить искренность от фальши - вот что
самое ужасное. Стоило вспомнить их с Мишкой ночи и представить, что он хотел
видеть вместо жены другую, что она была лишь неудачной подменой, надоевшей
глупой куклой, как Света начинала выть с новой силой. Ей было тошно и
стыдно. Есть чувства, которые можно испытывать только вдвоем. Когда
испытываешь их вдвоем, они прекрасны, а иначе отвратительны... даже позорны.
Нет, ее ничто бы не спасло. Пускай видимость брака продержалась бы немного
дольше, чем теперь, суть от этого не изменилась бы.
Как ни странно, от сознания неотвратимости случившегося стало легче.
Нет ничего хуже, чем задним числом грызть себя, с маниакальным упорством
пытаясь вычислить, что ты сделала не так и где именно следовало подстелить
соломки. Мишка ее разлюбил, а полюбил Лану. Любые Светины усилия были бы
бесплодны - ведь любовью распоряжается Господь Бог, а не мы, грешные.
Немного успокоившись, она налила себе в чашку коньяка и залпом выпила.
Опьянения не почувствовала, но по жилам побежало тепло. "Почему Мишка не
сказал мне правды? - горько подумала она. - Да, из-за детей. Неужели он
считал, что я не позволю им встречаться с отцом? Конечно, сгоряча я способна
наговорить ужасных вещей, но я ведь отходчивая. Машка с Ванькой ни в чем не
виноваты, и я бы никогда не превратила их в орудие мести. Неужели Мишка так
же слеп в отношении меня, как я в отношении него?" Света вдруг поняла, что,
если б муж признался в измене сам и сразу, ей было бы вполовину не так
больно. Что боль от вчерашнего обмана куда сильнее боли от завтрашней
разлуки. Возможно, она тоже давно не любит по-настоящему, только не замечала
этого? Хорошо бы, если так, это был бы наилучший выход. И она принялась
повторять, словно заклинание: "Я не люблю его по-настоящему, я не люблю его
по-настоящему". Если очень долго что-то повторять, вдруг оно возьмет да
сбудется?
От телефонного звонка Света вздрогнула, словно по меньшей мере
обвалился потолок. Высветился номер Мишкиного мобильника... сердце бешено
заколотилось о ребра... она не хочет поднимать трубку, она боится! Хотя чего
бояться? Хуже уже не будет. И Света дрожащим голосом произнесла: