"Александра Авророва. Шутка с ядом пополам " - читать интересную книгу автора

училась в моей практической группе, и неплохо училась. Родители, конечно, в
шоке. У девочки с рождения астма, и они избаловали ее до предела. Этакий
оранжерейный цветочек, ни в чем не знающий отказа, и вдруг... Я, конечно, не
могу точно сказать, насколько далеко зашли их взаимоотношения. То есть ее и
Владимира Дмитриевича. Пока она была нашей студенткой, он держал ее на
расстоянии. Знаете, пусть сейчас и свободные времена, но все-таки могли быть
неприятности, а женщина - недостаточно важный предмет, чтобы из-за нее хоть
чем-то рисковать. А вот последний месяц... полагаю, они были любовниками,
хотя, разумеется, не поручусь.
- Ты хочешь сказать, - вскипела Вика, - что его жена, которая моложе на
пятнадцать лет, еще кормит грудью ребенка, а он уже заводит шашни с другой,
вообще вчерашней школьницей? Да еще плюет на обеих с высокой колокольни?
- Наверное, можно выразиться и так.
- Тогда я просто не понимаю, чего ради ты должна волноваться из-за
смерти этого прощелыги! Да выкинь его из головы, и все! Расслабься.
- Не могу, - спокойно призналась Марина. - Дело в том, что когда-то я
без памяти его любила.
Вику словно обухом по голове пришибло. Она ожидала чего угодно, только
не этого. Маринка, такая умная, даже рассудочная! Слишком рассудочная для
того, чтобы увлечься. И потом, она порядочный человек и ценит последнее
качество в окружающих. Чтобы она любила, к тому же без памяти, совершенно
недостойного ее мужчину? Вранье!
И Вика жалобно выдавила:
- Ты шутишь, да?
Вместо ответа подруга протянула ей фотографию.
- Вот. Это тоже с его пятидесятилетия. Довольно хороший портрет.
- А, - жадно изучая изображение, пробормотала Вика. - Ага! О! Ого! Да
уж! Ясно... все ясно...
- Ну, и что ты там обнаружила? - муж вытащил карточку у нее из рук и с
неудовольствием констатировал: - Не понимаю, над чем тут окать. Можно
подумать, Ален Делон! Ну, фигура спортивная, тут не спорю, зато на лицо не
бог весть что. Полно морщин, нос перекошенный, одна бровь выше другой.
- Много ты, Игореша, понимаешь! Да от таких глаз любая сбрендит. У меня
от фотографии, и то мурашки по коже. А что брови несимметричные, это только
красит. И морщин я никаких не вижу! Вот у кого харизма! Маринка, ты думаешь,
его эта Аня отравила? Из ревности? Я бы ничуть не удивилась.
Талызин повернулся к гостье.
- Я могу задать вопрос? Раз уж вы затронули эту тему...
- Да, конечно, Игорь Витальевич. Если я обращаюсь к вам с просьбой о
помощи, то просто обязана отвечать.
- Расскажите о ваших взаимоотношениях.
- Ну... в Кристинкином возрасте я была точно такой же дурочкой, только
куда менее инициативной. Бекетов был тогда самым молодым профессором нашего
факультета. Я влюбилась, но совершенно не рассчитывала на взаимность. Этакое
романтическое чувство. После окончания университета я должна была остаться в
аспирантуре, но попала на тот период, когда вся аспирантура была целевой. В
Ленинграде найти цель без связей было практически невозможно, а уезжать в
другой город мне не хотелось. Я пошла работать в школу, и через месяц
поняла, что не видеть Владимира Дмитриевича свыше моих сил. В моем случае
обвинить его не в чем. Я сама подкараулила его, устроив якобы случайную