"Олег Авраменко. Галактики, как песчинки ("Звезды в ладонях" #2)" - читать интересную книгу автора

- Выполнение удовлетворительное, оператор, - официально ответил я.
В отличие от школ и университетов, в армии и флоте это была высшая
оценка действий, и бортовой компьютер автоматически зафиксировал её в
судовом журнале. Хотя для послужного списка Анн-Мари это не имело особого
значения - она работала в галлийской контрразведке, а этот полёт
засчитывался ей просто как внеочередной отпуск по причинам личного
характера. То же самое относилось и к Арчибальду Ортеге, занимавшему
должность главного инженера эскадры в составе элитного Отдела специальных
операций. В принципе, и он и Анн-Мари должны были лететь с нами как обычные
пассажиры, но по такому случаю командование сделало исключение и позволило
им временно войти в состав экипажа "Зари Свободы".
Подобное исключение было сделано и для сидевшей в кресле наблюдателя
молодой девятнадцатилетней девушки с пышной копной белокурых волос. В
чётких, правильных чертах её красивого, хоть и излишне строгого лица с
трудом можно было узнать ту девчушку, которую семь лет назад я повстречал в
аэропорту Нью-Калькутты и которая перевернула всю мою дальнейшую жизнь. Кто
знает, как бы сложилась моя судьба, если бы не эта встреча с Рашелью.
Скорее всего, я так и этак управлял бы сейчас космическим кораблём - пилот
я, смею полагать, не самый плохой, а кое кто утверждает, что один из лучших
во всём земном флоте. Но Рашель не только распахнула передо мной дверь в
безграничную Вселенную; кроме того, она подарила мне свою дочернюю любовь и
привязанность - и этот подарок был для меня не менее ценным, чем первый.
В этом году Рашель закончила школу и, вопреки всем возражениям матери,
избрала себе военную карьеру. Уже через три дня она должна была приступить
к занятиям в недавно возрождённой военно-космической академии Аннаполиса,
но в свете последних событий ей пришлось изменить свои планы. Начальник
академии вошёл в её положение (правда, для этого понадобился личный звонок
федерального министра обороны) и дал Рашели недельную увольнительную, с тем
чтобы она, цитирую, "исполнила свой долг чести". Ситуация действительно
была исключительной.
Также на борту корабля, в качестве временных членов экипажа,
находились Мелисса Гарибальди, прервавшая по такому случаю работу над своим
очередным фильмом, и Рита Агаттияр - начальник медсанчасти той самой
эскадры, главным инженером которой был её муж Арчибальд Ортега. Вообще-то
нас нельзя было назвать дружной командой; за прошедшие семь лет мы, хоть и
поддерживали друг с другом контакты, ни разу не собирались все вместе по
причине некоторых межличностных трений - Арчибальд по-прежнему ревновал ко
мне Риту, сама Рита до сих пор не простила мне, что я пренебрёг ею ради
Рашели, Анн-Мари имела большой зуб на Ортегу за то, что он бросил её, как
только мы с Ритой расстались, а Мелисса так и не оправдала надежд, которые
питал на её счёт Лайф Сигурдсон. Однако сложившиеся обстоятельства
оказались выше всех наших мелких и крупных обид, и теперь мы снова летели
на одном корабле - на том самом лёгком крейсере "Заря Свободы", на котором
в своё время сражались за освобождение Солнечной системы.
Вот только не было с нами ни профессора Агаттияра, отца Риты, ни
Раджива Шанкара - известного учёного, пламенного борца за свободу
человечества, активного деятеля подполья на Махаварше, а в последние годы -
бессменного главы правительства Мира Барнарда. Агаттияр и Шанкар
отсутствовали по разным причинам, и особенно уважительной была причина
отсутствия последнего. Хотя, в некотором смысле, он был здесь, с нами, но