"Олег Авраменко. Галактики, как песчинки ("Звезды в ладонях" #2)" - читать интересную книгу автора

Бортинженер Ортега отчитался об успешном завершении цикла работы
резонансного генератора и повторно, как уже сделал это пару минут назад,
перед самым выходом из канала, доложил о полной готовности к запуску
гравитационных и термоядерных приводов. Постороннему наблюдателю, наверное,
показалось бы забавным, что Арчибальд, со знаками различия контр-адмирала,
называет меня, капитана, командиром. Однако для нас ничего забавного в этом
не было. Так уж получилось.
Приняв доклад Ортеги к сведению и бегло ознакомившись с расчётами
бортового компьютера на тактическом дисплее, я скомандовал:
- Курс на планету Махаварша. Начать манёвры по отрыву от противника и
выходу из дром-зоны. Полный вперёд.
- Есть полный вперёд! - тотчас отозвался второй пилот, лейтенант Лайф
Сигурдсон.
Такая формулировка приказа подразумевала, что я предоставляю ему право
свободного выбора маршрута и последовательности необходимых для этого
манёвров. А команда "полный вперёд" была чисто символической, она являлась
лишь данью древней морской традиции и применительно к космическим кораблям
означала просто "жми на всю катушку".
Посредством серии коротких, точно рассчитанных импульсов боковых дюз
Сигурдсон сориентировал корабль в нужном направлении, после чего запустил
главный двигатель с ускорением почти 90 g. Бортовой компьютер немедленно
выдал на тактический дисплей свой прогноз, из коего следовало, что через
шесть минут брошенные наперехват корабли противника приблизятся к нам на
минимальное расстояние в полтора миллиона километров, а затем начнут
безнадёжно отставать. Также из компьютерных расчётов следовало, что
выбранный Лайфом курс к Махаварше - один из наиболее оптимальных по
соотношению "быстрота-безопасность".
Не удержавшись, я одобрительно замурлыкал себе под нос. Сигурдсон был
великолепным профессионалом, настоящим мастером своего дела, и уже давно
заслужил место первого пилота на тяжёлом крейсере или эсминце, либо, на
худой конец, капитана корвета. И вот, наконец, две недели назад его
официально представили к званию лейтенанта-командора, а за сим, по всей
видимости, следовало ожидать и повышения в должности. Я, конечно, искренне
радовался за Лайфа, но в то же время мне было грустно с ним расставаться.
Все эти семь лет мы прослужили вместе, из нас получилась отличная команда,
мы понимали друг друга с полуслова и даже без слов, и я с трудом
представлял на месте Сигурдсона кого-то другого. Но, увы, приходилось
мириться с неизбежным...
Капитан вражеского фрегата верно оценил ситуацию и через шесть минут,
когда расстояние между нами достигло своего минимума в полтора миллиона
километров, принялся обстреливать нас из лазерных пушек, а впереди по
нашему курсу пустил нам наперерез десяток позитронных ракет и примерно
столько же концентрированных сгустков высокотемпературной плазмы.
На лазерный обстрел мы не обращали внимания - на таком расстоянии
невозможно было достигнуть достаточной плотности огня, чтобы пробить нашу
силовую защиту. Плазменные залпы тоже не сулили никаких неприятностей -
сгустки быстро остывали и рассеивались в пространстве. Другое дело, ракеты
с самонаводящимися боеголовками - наша скорость была ещё недостаточно
высокой, чтобы после первого промаха они уже не смогли бы подкорректировать
траекторию и вновь устремиться за нами.