"Александр Авраменко. Я не сдаюсь..." - читать интересную книгу автора

покоренного населения. Если же власти пытались приструнить распоясавшихся
нахлебников, то горели автомобили, летели выбитые стекла, вспыхивали дома
добропорядочных бюргеров. И так до тех пор, пока власть имущие не сдавались.
В общем, в Европе наступил настоящий беспредел. Примерно то же самое
творилось и в Штатах. А когда в Америке пришел к власти первый чернокожий
президент, то началась абсолютная вакханалия афроамериканцев, как же -
Черный Брат у власти! Ну, мы теперь этим "снежкам" покажем! И массовые
погромы белого населения прокатились по всей стране. Пытающаяся навести
порядок армия и Национальная Гвардия получили грозный окрик президента, и
черная Америка почувствовала свою власть... В ООН же все говорили и
говорили, говорили и говорили, пока, в один прекрасный день, банда
чернокожих громил просто не ворвалась в здание организации и не перерезала
всех депутатов, кроме тех, кто не отличался от бандитов цветом кожи... Весь
мир погрузился в хаос... Обескровленная Россия еще как-то держалась,
железной рукой пресекая все попытки арабских экстремистов ворваться в ее
пределы, подавляя вылазки банд с Кавказа при помощи авиации и танков.
Европа - пылала в огнях мусульманских погромов. Америка - умирала от
негритянских банд. И настал день, когда вспыхнул весь мир в огне и крови, и
обагрились камни жилищ алым цветом, и начался Страшный суд...
Человек шел по так хорошо знакомой дороге. По ней он шагал в детстве в
школу, расположенную в соседнем поселке. По этому же пути бегал на свои
первые свидания... Потом - армия, Третья Кавказская война, революция, и вот
он спешит домой, где не был почти десять лет... Внезапно пахнуло паленым.
Резкий тошнотворный запах ударил по ноздрям, заставив остановиться и
замереть на месте. Слишком знакомый аромат горелой человеческой плоти...
Мгновенно автомат перекочевал в руки, лязгнул взведенный затвор, и усталая
походка путника сменилась на бесшумный шаг охотника за головами... Человек
опоздал. На один день. Его деревни не было. Уже едва чадили груды развалин
на месте сгоревших домов, уже стервятники успели выклевать глаза у груды
отрезанных голов, а волки или собаки обгрызли ноги распятых на воротах
стариков. От большого склада, где когда-то хранилось колхозное зерно,
тошнотворно несло горелым. Те, кого бывший солдат не нашел распятыми или без
снятой заживо с тела кожи, были там... Под грудой развалин. Он долго стоял
возле жуткого белесого пепелища, затем аккуратно снял автомат с боевого
взвода и пошел дальше. Живых в деревне не осталось. Всех вырезали новые
мюриды. Не в первый раз солдат натыкался на подобное, но в глубине души
надеялся, что его дом минует жуткая участь. Он ошибся. Что-то белело чуть в
стороне от дороги. Человек подкрался поближе и замер - на траве лежало
обнаженное женское тело. Убитая была беременной. Примерно на седьмом-восьмом
месяце. Уже большой живот выдавался вверх над грудью. Точнее, над кровавыми
ямами на месте отрезанных грудей. А еще выше красовался кол, вбитый прямо в
не рожденного еще ребенка... Солдат долго стоял над телами, потом выдернул
предмет убийства... Он похоронил их в выкопанной ножом яме. Это была
единственная могила, которая осталась в стертой с лица земли деревне...


Глава 2

- Господин профессор! Это просто невероятно! Вы только посмотрите!
Довольный до невозможности археолог освещал фонарем стену грота, на