"Александр Авраменко. Бездна " - читать интересную книгу автора Чуть помедлив, офицер полез в карман и, достав сигару, закурил, затем
бросил короткую фразу своим солдатам. Те сразу рассыпали строй и бросились к баракам. Быстро подпирали двери, чтобы те не открылись, выстраивались возле отдушин вентиляции. Солонин не выдержал: - Господин Гейер, что вы собираетесь делать? - Поскольку аккум ниже кала, к чему нам лишние рты? Мы их уничтожим... И махнул рукой, давая знак. В тот же миг внутрь бараков полетели ручные гранаты, засвистели огнеметы, выплескивая реки огня внутрь... Донеслись нечеловеческие вопли горящих заживо... Аарон успокоился. Он то боялся, что гоям дадут свободу и те сведут счеты с охраной... Кое-кто из ЗК пытался выскочить наружу, но солдаты принимали пылающих людей на штыки, словно сено на вилы, и бросали их назад, в бушующее пламя. Некоторые из оккупантов просто стреляли сквозь огонь, видя еще шевелящихся или укрывающихся за нарами заключенных, но самое страшное, что англичане проделывали это с откровенно скучающим видом. Словно для них ЭТО не было ничем новым... Старшина сориентировался - да, он не ошибся, за сопкой должна быть деревня. Он привычно налег на палки и оттолкнулся, лыжи легко заскользили по снежной целине. Ковальчук отбивался до самой темноты, пока хватило патронов. Погибли о те двое красноармейцев, которые доставили ему боеприпасы, и посыльный, передавший приказ об отступлении. Бывший пограничник остался совсем один, и уже вторые сутки пробирался по кольским сопкам к Мурманску. Хорошо, что уцелела карта, которую он взял у убитого командира, и конечно, компас... Внезапно он замер - внизу расстилалась деревня. Точнее, то, что от нее осталось... Взгляд выхватывал пепелища на месте домов, висящие на воротах распятые при помощи штыков и гвоздей обнаженные женские трупы с Александр застыл на месте и его вывернуло наизнанку... Трясущейся рукой он вытер рот от желчи, которой его вырвало. Возле пепелища высилась слегка припорошенная снежком груда иссеченного мяса, в которой легко угадывались расчлененные на куски дети, а среди обугленных бревен здания, бывшего ранее либо школой, либо правлением колхоза серели обугленные трупы жителей. И, судя по позам скелетов - сожженных живьем... ...Надежда устало оперлась на тяжелую лопату и смахнула рукой пот, обильно заливший лоб и глаза. Норма почти выполнена. Да и вообще ее бригада молодцы! Такой ров выкопать за четыре дня! Она осмотрелась - всюду, куда достигал взгляд копошились люди. Тысячи и тысячи ленинградцев копали противотанковые рвы, оборудовали огневые позиции для войск, строили заграждения и блиндажи. Сердце одновременно наливалось гордостью и тревогой. Гордостью - за проделанную жителями города титаническую работу. Тревогой - что к месту гигантской стройки они приехали на трамваях... Девушка вновь перехватила лопату поудобнее и принялась яростно кидать неподатливую и ужасно тяжелую землю своим товаркам, находящимся чуть повыше ее. Экскаваторов не хватало, и вынутый грунт приходилось выбрасывать в несколько приемов. Впрочем, кормили на строительстве хорошо, и молодость тоже играла не последнюю роль. Хватало сил и на то, чтобы ударно поработать, и даже повеселиться вечерами, устроить танцы или посиделки в общежитии. Единственное, что беспокоило девушку - отсутствие вестей от брата, пропавшего без вести на Карельском Перешейке, когда белофинны перешли в наступление. Все, что она знала - его часть была полностью уничтожена. Это Наде по секрету сообщил сослуживец брата, лежащий в госпитале с ранением... |
|
|