"Эрнст Августин. Хорошие деньги " - читать интересную книгу автора

Эрнст Августин

Хорошие деньги


Ветер принес это в чреве своем.

Алхимическая аллегория


1

Я получил огромное наследство.
Другими словами, значительное состояние, размер которого я не смею даже
оценить. Это наследство должно было после кончины моего дяди перейти ко мне,
но не перешло. Как бы это объяснить? Ну, оно оказалось в некотором роде
невидимым, потаенным, было, так сказать, вплетено в некую тайну, которая на
первый взгляд разгадке не поддается, - на второй, правда, тоже. Что, видимо,
и входило в намерения моего дяди при его очень своеобразной доброте.
Он умер первого июня вот в этом красивом доме на Гудрун-штрасе.
Насколько я помню, день был ветреный, по небу неслись облака; биржевые
сводки радовали, в утренних новостях сообщалось о беспрепятственном дорожном
движении, пробок почти не наблюдалось, Фролехнер окончательно вылетел, зато
на замену вышел Падервольф, Гамбию сотрясали природные катаклизмы.
В девять утра все было как обычно, еще ничего не произошло.
Как впоследствии выяснилось из показаний свидетелей, на этот момент в
доме находилось не меньше восьми человек: несколько соседей - четверо мужчин
и одна женщина, державшая в руках петицию, под которой требовалась дядина
подпись, - окружной инспектор, я, ну и, разумеется, сам дядя. Кроме того,
поскольку входная дверь оказалась открытой - чего обычно не бывает, - вошел,
не позвонив, почтовый рассыльный с пакетом и, остановившись внизу, в
вестибюле, стал невольным свидетелем всех разыгравшихся событий и даже
пострадал. Видел он и последнее: как дядя, стоявший тремя лестничными
маршами выше, перегнулся через перила, потерял равновесие и, с застывшим на
устах очередным аргументом в споре, медленно опрокинулся и рухнул вниз, в
пролет лестничной клетки.
Крыша над лестницей была стеклянная, через нее дневной свет проникал до
самого вестибюля на первом этаже. Все участники спора стали свидетелями
гибели дяди. Падая, он не издал ни малейшего вскрика, и это было
удивительно. Как будто он не испугался того, что произошло, а принял как
должное.
Я не мог дать никаких показаний, поскольку находился в тот момент в
дальней комнате на втором этаже и имел возможность ничего не видеть и не
слышать. Однако же сразу, как только я узнал о постигшем нас несчастье, у
меня возникла эта постыдно жестокая мысль - нет, мне действительно очень
стыдно за нее, я не могу себе простить, что самой первой моей мыслью из всех
возможных было: "Старик созрел!"


∙∙∙