"Алексей Иванович Авдеев. Там помнят о нас " - читать интересную книгу автора

тротуаров тянулись сугробы, потемневшие от копоти.
Мы молча смотрели на баррикады из мешков с песком и бревен, на ряды
металлических ежей, перегораживавших широкие главные магистрали города. К
оградам и деревьям были пришвартованы бегемотоподобные аэростаты воздушного
заграждения.
Высокие, наспех возведенные заборы скрывали следы бомбардировок.
- Что это, братцы, приуныли? А? - нарушил молчание жизнерадостный
Галушкин.
- Верно. Так и замерзнуть недолго! - вдруг крикнул кто-то из парней.
И задвигались, стали толкаться. Посыпались шутки и смех.
- Степа, может, под шумок покусаем чего-нибудь, а?
- Точно, давай. Ну и светлая же у тебя голова, Ваня.
- Я вам "покусаю"! Не успели от дома отъехать и уже жевать! - незлобно
прикрикнул командир первого отделения Николай Голохматов. - Растолстеешь
наст не выдержит.
Все рассмеялись немудрящей шутке Голохматова. Грусти как не бывало.
- Мужики, что-то мы давно не беседовали о девчатах, - заговорил после
паузы Иван Келишев, гимнаст, уже награжденный орденом Красной Звезды.
Пригладив черные усики и глянув лукаво на Галушкина, продолжил: Лаврентьич,
вспомни, как интересно ты рассказывал о своей знакомой. Бывало, послушаешь
тебя и таким уважением проникнешься к слабому полу, что готов поцеловать
первую же встречную.
- Ах, вот оно что!.. Ну, теперь-то мне ясно, для какой цели Келиш такие
бравые усы отрастил, - заметил Иван Мокропуло, мастер спорта, чемпион страны
по лыжным гонкам, крепкий, веселый парень.
- Под испанца подстраивается, - поддержал его Виктор Правдин, хорошо
известный всей стране волейболист.
- По женскому вопросу теперь следует обращаться к Парасе. Он у нас как
известный эксперт... - опять послышался голос Правдина.
Парася - прозвище двадцатитрехлетнего Павла Маркина. Скромность и
деликатность этого парня в отношениях с девушками часто становились
предметом шуток и розыгрышей.
Выехали из пределов Москвы. Автоколонна прибавила скорость. Разговор
сам собой прекратился: все смотрели на полусожженные деревни, на взорванные
мосты, разрушенные дороги. В октябре - декабре 41-го года многие из нас
строили здесь оборонительные рубежи, вели бои с гитлеровцами. Вон и сейчас
еще видны воронки, оставшиеся от мощных фугасов, которые мы закладывали на
обочинах шоссе и при подходе противника взрывали. Немало омсбоновцев
осталось лежать здесь навечно. В том числе заместитель командира моего
взвода, москвич Михаил Матросов...
Время было уже около семи часов вечера, когда длинно прогудел передний
грузовик. Начальник автоколонны помигал красным светом фонаря. Сигнал
остановки.
- Приехали?! Что за поселок?
- Спас-Заулок!
- Слеза-а-ай!.. В машинах ничего не оставлять! Здесь ночуем!
Была глубокая ночь. Сквозь редкие просветы в снеговой облачности тускло
мигали холодные звезды. Сойдя с машин, лыжники разминались, притопывали,
похлопывали себя рукавицами, поддавали друг дружке в бока грелись. Под
новыми яловыми сапогами звонко скрипел снег. Жозя заскакал на месте, потом