"Чужая жизнь" - читать интересную книгу автора (Ферр Люциан)

Глава 5

– А я тады возьму плащ, – отозвался другой голос. – Он у него хоть и грязный, но кажись еще целый. Да и куртка неплохо выглядит.

– Нет! Куртка моя! – возразил ему кто-то. – Как раз мой размерчик. А тебе и плаща хватит. Так-то…

– Это кто там что пропищал?! – грозно спросил второй голос и, подождав ответа несколько секунд, но так и не услышав, продолжил. – То-то же. Получишь то, что останется. А будешь наглеть, мигом рога поотшибаю.

После чего в поддержку своих слов врезал третьему под дых кулаком. Сам я этого, конечно, не видел, но звук был такой, будто кто-то пнул мешок картошки и этот мешок со стоном растянулся на полу.

– Еще у кого-нибудь возражения есть?! – на всякий случай не предвещающим ничего хорошего голосом уточнил второй. Ответа вновь не последовало, и тот продолжил. – Вот и хорошо. Значит, поступим, как и договорились.

Послышались чьи-то неуверенные шаги, и кто-то попытался стащить с меня правый сапог. Что ж, сам попытался – сам и виноват. Представив себе примерно, где у этого некто должно быть лицо, я резко двинул ногой в ту сторону. Раздавшийся вопль и последовавший за ним тихий скулеж сообщили мне, что я попал именно туда, куда целился. И только после этого я открыл глаза. Бросив быстрый взгляд по сторонам, я обнаружил, что в данный момент нахожусь в каменном мешке с небольшим окошком под потолком. И что кроме меня в этом «мешке» находится еще с десяток человек. И сейчас они во все глаза смотрели на меня.

– Если вы не возражаете, то я предпочту оставить себе свои вещи, – поднявшись на ноги, вежливым голосом сообщил я и принялся отряхивать одежду от налипшего мусора.

– А если возражаем? – отделившись от толпы, с вызовом произнес один из уголовников. По голосу я определил, что именно он жаждал заполучить плащ и куртку.

Я обвел его внимательным взглядом. Да уж, этот человек мог возразить многим. По крайней мере, из тех, кто находился в камере. Потому что здесь все решала грубая сила, а этот тип мог быть обделен чем угодно, кроме нее. Выше меня на полторы головы и примерно в два раза шире в плечах. Могу поспорить на сто золотых, что ударом кулака он без проблем ломает хребет лошади.

«Или человеку», – тут же добавил внутренний голос, очевидно, пытающийся меня запугать таким образом. Только ему не удалось.

– В таком случае держи все свои возражения при себе, – невозмутимо заметил я, закончив осмотр. – Потому что в противном случае я затолкаю их тебе обратно в глотку и притопчу сверху сапогами, чтобы больше не высовывались оттуда.

Двух главнокомандующих в одной армии быть не может. Двух паханов в одной камере тоже. И хотя в паханы к местному контингенту я не рвался, иного выхода не было: или я тут начальник, а все вы – дураки, или начальник кто-то другой, а я – один из местных дураков. Первый вариант импонировал мне гораздо больше, поэтому я, не раздумывая, выбрал его. И точно так же, не раздумывая, пошел на конфликт, чтобы с самого начала расставить все точки над «ё».

Здоровяк раздумывал над моими словами целых три секунды. То ли в этой груде мышц были еще и мозги, которые сообщили ему, что что-то идет не так. То ли мозгов не было вообще, и он просто пытался понять, что же я ему ответил. А может, он просто впервые встретился с таким отношением к себе и вконец офигел от моей наглости. Как бы то ни было в реальности, «пахан» задумался на целых три секунды и я напрягся в ожидании его попытки решить вопрос силовым методом. В том, что он попытается разобраться с проблемой в моем лице с помощью кулаков, я ни секунды не сомневался. И через эти бесконечные три секунды убедился в своей правоте.

Додумавшись таки до чего-то, здоровяк взревел и кинулся на меня. Знаете, когда на вас несется туша весом под двести кило, у кого угодно хотя бы на миг перехватит дыхание. Так я думал раньше. Думал, потому что никогда не встречался ни с чем подобным. А встретившись сейчас, не почувствовал абсолютно ничего.

«Наверное, из-за того, что слишком многое успел пережить за время своего пребывания в этом мире. И теперь меня сложно чем-то удивить или напугать», – лениво думал я, глядя на медленно приближающегося громилу.

Его следовало остановить жестко и быстро. Первое необходимо, чтобы остальные заключенные не кинулись скопом мстить за своего предводителя. А второе, чтобы здоровяк не переломал мне кости. Я все-таки не мазохист, чтобы получать удовольствие от того, что кто-то меня избивает.

«А по тому, как ты обычно дерешься, не скажешь. Скорее можно утверждать обратное», – ехидно заметил внутренний голос.

«Молчать, шизофрения!» – оборвал я его, поскольку пришло время действовать.

Стелющимся шагом я перетек навстречу амбалу и ударил. Точнее, я нанес три удара почти одновременно. Первый – правой пяткой по стопе. Второй – ребром ладони по горлу. И третий – коленом другой ноги в пах.

«А теперь в сторону», – отстраненно посоветовал я сам себе и тут же последовал собственному совету, потому что он был завершающим штрихом во всей комбинации.

И в соответствии с моим планом ослепший от боли теперь уже бывший пахан пролетел мимо меня и всей своей массой, усиленной набранной скоростью, врезался в стену камеры. Раздался отвратительный хруст и безвольным куском мяса здоровяк медленно сполз на пол. Я же равнодушно скрестил руки на груди и посмотрел на притихших уголовников.

– Есть еще желающие получить что-то из моих вещей? – ледяным тоном спросил я. Заключенные молчали. – Нет? В таком случае, перейдем к делам насущным. В этой тюрьме действует тюремный телеграф? Молчание и непонимание во взглядах были мне ответом.

– Ладно, замнем, – так ничего и не дождавшись, поморщился я. – Буду говорить проще. Вчера сюда привели одного купца. Он повздорил о чем-то с красными и поплатился за это. А теперь вопрос. Где он может быть?

– В тюрьме?! – полувопросительно-полувосклицательно произнес кто-то. По голосу я опознал человека, желавшего получить мою куртку.

– Оригинальный ответ, – похвалил я его и тут же ледяным голосом отрезал. – Но не своевременный. Еще раз так пошутишь, выбью эту дверь тобой.

Дверь в камере имелась всего одна и на вид довольно крепкая. Так что вышибить ее можно было разве что небольшим тараном. Например, живым. И не важно, что он будет орать. «В атаку!» или же «Не губите!!!». На «вышибательных» свойствах текст никак не скажется. Любитель чужих курток понял это сразу и потому предпочел прикусить язык.

– Итак, повторяю вопрос. Где именно сейчас может находиться купец? – после нескольких секунд молчания тяжелым голосом заговорил я, а потом мягким голосом добавил. – Если не вспомните сами, то я вам помогу. Сказав это, я принялся демонстративно разминать руки.

Уголовники горестно посмотрели на меня, потом перевели взгляд на «тушку» прежнего предводителя и тяжело вздохнули. И столько обреченности звучало в этом вздохе, что я чуть было слезу не пустил. Но все же сумел взять себя в руки.

«Они уголовники, – напомнил я себе. – И сидят здесь не из-за судебной ошибки».

– Может он в камере при пыточной… – раздалось чье-то неуверенное предположение.

– Точно! Он там! – тут же подхватили высказанную идею другие. – Всех ведут либо сюда, либо ниже, в подземелья. Но за последние два дня вы, сьер, единственный, кого приводили на этаж.

– Превосходно! – подвел итог я. – В таком случае, кто сумеет отвести меня туда?

Заключенные в отчаяние посмотрели на дверь. Проследив их взгляды, я усмехнулся.

– О ней можете не волноваться, когда понадобится – я ее открою, – равнодушно махнул я рукой. После этих слов глаза уголовников загорелись.

– Но вернемся к делам насущным, – продолжил я. – Кто может отвести меня к камерам у пыточной?

– Вар-Хиш может, – через несколько секунд раздался гортанный голос.

– Молчи, тварь зеленая! – цыкнул на него кто-то и тут же заверещал тонким голосом.

Любитель затыкать другим рот пролетел через толпу зэков и врезался в стену камеры. Практически сразу вслед за ним вышел некто. Взглянув на него, я удивленно хмыкнул. Потому что передо мной стоял орк. Конечно, я уже встречался с представителями этой необычной расы. Но те орки горели желанием порубить меня на куски. А это, знаете ли, не слишком-то способствует разглядыванию деталей. В данный же момент орк не размахивал оружием и не пытался дотянуться до моего горла. Так что ничто не мешало спокойно рассматривать представителя иной расы.

В общем, орк оказался существом гуманоидного типа – две руки, две ноги, голова. С человеком у него это было общим. А дальше шли сплошные различия. Во-первых, цвет кожи – зеленый. Не могу точно сказать почему, но, кажется, это связано с цветом крови – тоже зеленым. Во-вторых, в глаза сразу бросалось телосложение орка – широкий в плечах, коренастый, но при этом ниже меня на целую голову. Кроме того, руки у представителя иной расы относительно человеческих были непропорционально длинными – они достигали примерно уровня колен. И в-третьих, стоящее передо мной существо несомненно являлось хищником. На что ненавязчиво намекали необычайно длинные и острые клики, опять же в сравнении с человеком. Все эти соображения заняли у меня пару секунд. А потом орк заговорил.

– Люди в красных плащах схватить Вар-Хиш. Люди бить Вар-Хиш. Затем люди пытать Вар-Хиш, – сказав это орк, показал на грудь, и только теперь я сообразил, что она вся покрыта страшными ожогами. – Теперь Вар-Хиш знать путь. Вар-Хиш помогать великому воину. За это воин помогать Вар-Хишу.

– Вот и договорились, – кивнул я. – Можешь называть меня Виктор. Я на пару секунд задумался, а потом обратился к уголовникам.

– Камеры кто-нибудь охраняет?

– Только Шис, – последовал быстрый ответ. – Утром и вечером он разносит еду, а все остальное время сидит неподалеку – на случай, если кого-нибудь из нас опять захотят допросить. Ну или если приведут пополнение к нам.

– Я-я-а-асно, – протянул я. – Ну, тогда давайте зовите вашего Шиса.

– Его не подкупишь, – осторожно заметил кто-то.

– А я и не собираюсь. И поторапливайтесь, пока я не начал терять терпение! – резко бросил я, демонстративно скрестив руки на груди.

Несколько секунд зэки неуверенно переглядывались, но когда я громко откашлялся, они все-таки пришли к какому-то решению и вытолкнули из толпы своего «представителя». Тот суетливо подошел к двери и принялся барабанить в нее. Через пару минут для усиления эффекта он начал еще и кричать. Надо сказать, что своего он все-таки добился. И добился очень-очень вовремя, потому что долго слушать его вопли я не мог и с удовольствием заткнул бы ему пасть чем-нибудь. Например, сапогом. Но к счастью для него, местному «вахтеру» тоже дико надоели эти «брачные вопли павиана» и он решил почтить нас своим присутствием.

– Чего орешь, будто тебя там на куски режут? – послышался с той стороны двери угрожающий голос. – Со следователем хочешь поговорить или просто по морде?

Уголовник мгновенно заткнулся и в неуверенности стал оглядываться на меня. Я махнул ему рукой, мол, свободен. Тот с готовностью ретировался, после чего я занял его место перед дверью.

– Уважаемый, – обратился я к невидимому собеседнику. – Вы перед дверью стоите?

– А тебе-то какая разница, нечестивое отродье? – подозрительно спросил тот.

– Просто если вы все-таки имеете место быть перед данной дверью, то в таком случае крайне велика вероятность получения вами тяжелых травм. Которые, вряд ли конечно, но все же возможно, будут несовместимы с жизнью, – нудным голосом принялся говорить я. – Из всего вышесказанного, я могу вывести бесконечно ценный для вас совет: измените свое местоположение в любую из сторон как минимум на расстояние равное вашему росту. Потому что если вы не последуете ему, то может произойти все вышесказанное.

– Чего ты там сказал?.. – неуверенно переспросил стражник после некоторого молчания – похоже, в моей речи он немногое понял. «Я в тебе нисколечко и не сомневался», – мысленно хмыкнул я.

– Я говорю: отойди от двери, а то зашибу, когда выходить буду, – коротко ответил я.

На некоторое время с той стороны воцарилось гробовое молчание. Скорее всего, стражник впервые столкнулся с подобной ситуацией и теперь усиленно пытался сообразить: то ли он ослышался, то ли разговаривает с сумасшедшим. В итоге, второй вариант оказался милее его «чуткому» сердцу и разговор он продолжил уже радостным тоном. Словно кто-то только что рассказал ему веселый анекдот. Я абсолютно не сомневался, что сейчас его лицо светится от радости и веселья.

– И как же ты собираешься выйти оттуда, волчья сыть? – покровительственным тоном спросил он.

– Через дверь, – в ответ пожал я плечами; конечно, видеть этого он не мог, но меня данный факт не слишком-то волновал.

– Через дверь, говоришь? – протянул он, и я будто наяву увидел его самодовольную улыбку. – Ну попробуй. А я погляжу, как у тебя это получится.

– Раз уж вы настаиваете, уважаемый, – отвесил я шутовской поклон, которого стражник опять же не мог видеть. – Но потом не говорите, что я вас не предупреждал.

Сделав шаг назад, я на секунду прикрыл глаза и тихонько хэкнув с разворота лягнул дверь. Пожалуй, стоит сказать, что эта дверь действительно была выше всяких похвал – толщиной сантиметров десять, да еще и обшитая металлическими полосками, она поддалась бы разве что небольшому тарану, но никак не голой силе. А поскольку тарана у заключенных быть не могло просто по определению, то изнутри открыть камеру не представлялось возможным ни одним из обычных способов.

Даже мне со всей моей силой пришлось бы повозиться, прежде чем я сумел бы выломать эти миниатюрные ворота. Конечно, при условии, что я бы не использовал магию или знаменитую русскую смекалку. И если первое пускать в ход здесь мне не хотелось, – черт его знает, а вдруг они умеют магию отслеживать, – то в использовании второго меня ограничивали лишь собственные возможности. Собственно, именно смекалкой я и воспользовался сейчас. А именно, пока все слушали мою болтовню, я заставил маску перебежать под кожей в руку и организовал на кончике пальца нечто вроде лезвия. Толщину я попытался сделать минимальной, то есть довести до размеров одной молекулы – это позволяло резать все, что угодно, проще, чем растаявшее на солнце масло. К сожалению, кое-чего я все же не учел. Несмотря на всю прочность адаманта, из-за столь мизерной толщины лезвие просто-напросто сминалось. Правда, при отсутствии давления оно мгновенно возвращалось в первозданную форму, но в моей ситуации это не радовало. Поэтому прошлось постепенно наращивать толщину основной части лезвия, оставляя тонкой лишь режущую кромку.

Но через некоторое время мои усилия были вознаграждены – я таки сумел получить достаточно жесткую пластину. И через пару секунд сунул ее в узенькую щель между дверью и косяком, без труда разрезав тяжелый засов. Теперь путь прочь отсюда открыт, и можно было закругляться.

От моего пинка дверь поначалу рванулась наружу, но, не открывшись даже на пару ладоней, вдруг замерла. Будто на какое-то препятствие по пути натолкнулась…

«Хотя почему будто, – мысленно улыбнулся я. – Скорее всего, «вахтер» не послушался доброго совета и все-таки остался стоять перед дверью. Что ж, я его предупреждал – он меня не послушал. Значит, сам виноват».

Еще раз толкнув дверь, – на этот раз рукой и не сильно, – я юркнул в образовавшуюся щель и быстро осмотрелся. Ничего интересного вокруг не наблюдалось, кроме разве что стонавшего на полу стражника. Вот к нему-то я и направился.

«Легким» пинком в лицо я отправил местный вариант Фомы-неверующего и глубокий нокаут. Опустившись на корточки, быстро обыскал его и нашел то, что и рассчитывал найти – большую связку ключей. Они были нужны для того, чтобы меня никто не заметил. То бишь для большого побега, во время которого на меня просто никто не обратит ровным счетом никакого внимания.

Поднявшись на ноги, я обернулся к камере. Теперь уже бывшие заключенные быстро покидали свое недавнее узилище, скапливаясь в коридоре. Когда камера опустела, я громко откашлялся, привлекая внимание уголовников.

– Вот ключи, – сказал я, бросая связку в толпу, и чьи-то ловкие руки легко ее подхватили. – Можете бежать так, а можете выпустить сначала всех остальных, тогда кому-нибудь, может быть, все-таки удастся сбежать. Впрочем, мне все равно. Вар-Хиш, веди.

Последние слова были обращены к орку. Тот коротко кивнул и, выбравшись из толпы, прошел мимо меня. Я окинул зэков последним взглядом и, развернувшись, последовал за орком. Тем временем у меня за спиной разгорелся яростный спор – уголовники решали, как им действовать дальше. Через несколько секунд голоса стихли и вместо них послышались глухие звуки ударов и грязные ругательства сквозь зубы.

«Похоже, новый «пахан» наводит в своем воинстве порядок, – про себя отметил я, не сбавляя шага. – Возможно, действительно кто-то да выберется. Ну а если нет, то хоть отвлекут внимание от нижних уровней. Что мне собственно и нужно». Через минуту голоса затихли в отдалении.

Вдвоем мы шли по запутанным коридорам местного подземелья. Надо сказать, выглядело оно не в пример мрачнее большинства ранее посещаемых мною подземелий – грязное и очень-очень узкое, что ли. Для человека, страдающего клаустрофобией, здесь сущий ад. Орк клаустрофобией не страдал, а вот за себя ручаться я уже не мог. И несмотря на то, что десятилетий, проведенных под толщей камня, я абсолютно не помнил, мое подсознание в этой каменной кишке мигом довело до сведения, что оно, в отличие от меня, ничего не забыло. Стоило больших усилий пинками загнать поднявшийся было страх обратно, туда, откуда он вылез, и стиснув зубы идти дальше.

Кроме того, от прочих подземелье отличалось тем, что было практически не освещено. Лишь тусклый свет проникал сквозь узкие воздуховоды. Мне-то это проблем не доставляло – тело без спроса сделало так, чтобы я мог видеть в темноте. А вот мой проводник в особо темных местах превращался в «слепого котенка» и мне приходилось изображать из себя «собаку-поводыря». Вообще, меня несказанно удивило то, что орк не видел в темноте. Обычно во всех романах-фэнтази писали, что орки, как порождения тьмы, просто обязаны прекрасно видеть во мраке. Либо что орки обязаны иметь ночное зрение… просто потому, что они орки – и этим все сказано.

«С другой стороны, с чего бы вдруг? – отстраненно размышлял я. – Разделение рас на созданий Тьмы и созданий Света всегда казалось мне непроходимой глупостью. И эту глупость я готов простить только профессору Толкиену, – просто потому, что он был первым, – и еще нескольким проверенным товарищам. Хотя это и не значит, что я согласен с такой трактовкой бытия. По-моему, бессмысленно разделять расы на злые и добрые. Не существует абсолютно злых народов. Как собственно Зла и Добра в чистом виде. Любое деяние можно рассмотреть в разных аспектах. И от перемены угла зрения меняется и смысловая наполненность события. Например, тот же «Властелин колец». Саурон хотел власти и ничего злого в подобном желании нет. Оно естественно для многих. Но с другой стороны, были сущности, которые не хотели, чтобы Саурон пришел к власти и всячески мешали ему. Вот от этого конфликта интересов и получилась чертова куча горя для всех. А ведь если бы Саурону не мешали, он бы просто тихонько подмял под себя все Средиземье и никто бы горя не знал. Потому что историю пишут победители и если бы о…»

Глубоко погрузившись в свои мысли, я чуть не пропустил очередной поворот. Тряхнув головой и легко нагнав Вар-Хиша, я вернулся к свом размышлениям.

«Впрочем, я отвлекся. Я думал о том, почему данный конкретный орк, как впрочем, скорее всего, и вся его раса, не видит в темноте. Я отвлекся, и нить размышлений ушла в сторону. А это не дело, – мысленно покачал я головой. – Итак, почему орки не видят в темноте? Возможно, просто потому, что им это не нужно. Ведь они не живут в подземных норах. Даже наоборот – они кочевники. А в степи дефицита света нет. Разве что ночью, но я сильно сомневаюсь, что они ночные жители. Значит, ночное зрение им без надобности. В качестве примера можно привести земных монголов. Эти тоже были кочевниками, и даже умудрились завоевать полмира. Впрочем, это к делу не относится. Так вот монголы видели в темноте не лучше обычного человека. Сравнение, конечно, сильно натянутое – все-таки орки являются представителями иной, не человеческой расы. Но ведь должны же быть хоть какие-то аналогии в эволюции. Хотя… кто его знает, что должно быть, а что не должно. Лично я нет. Так что не стоит зря гадать, потому что не мой профиль – не гадалка я. Да и, кроме того…»

Закончить мысль я не успел. Причина нашлась крайне тривиальная. И, наверное, именно из-за ее простоты я совсем упустил ее из виду. Или его?.. В общем, мы налетели на стражника. Или вернее – он налетел на нас? Черт его знает, как будет правильнее. Скорее всего, опять же зависит от точки зрения, или точки отсчета.

«Пожалуй, все-таки от точки отсчета, – решил я, глядя на сползающее со стены тело. – Ведь никто же не говорит, что говно вляпалось в кого-то. Тут ситуация всегда рассматривается со стороны того, кому не повезло меньше. В данном случае стражник «вляпался» в нас. Ну что на это можно сказать? Невезучий он человек по жизни».

Я бросил еще один философский взгляд на тело некогда возможно доблестного «рыцаря веры». Однако он застал меня врасплох. И хоть удалось ему это лишь потому, что я как раз бился над тяжелейшим эволюционно-филисофским вопросом, но все равно было немного стыдно, что Вар-Хиш среагировал быстрее меня и, уж конечно же, быстрее стражника. Едва тот выскочил на нас из-за поворота, как орк схватил беднягу за плечи и, частично воспользовавшись моим недавним приемом, со всего размаха впечатал в стену. Надо ли говорить, что подняться после этого тот уже не сумел.

«Блин! Стыдно все-таки, что он среагировал раньше, – мысленно поморщился я, следуя за зеленокожим. – и ведь не в первый раз так попадаюсь. Мог бы хоть чему-нибудь научиться. Так ведь нет – как осел несколько раз на одном и том же месте спотыкаюсь».

Весь оставшийся путь я занимался тем, что распинал себя за невнимательность. Правда, шли мы после того случая от силы минут пять, и поэтому долго читать самому себе нотации не получилось. С другой стороны – главное не победа, а участие. Наверное…

– Здесь, человек, – произнес Вар-Хиш, останавливаясь перед дверью. – Люди водить Вар-Хиш здесь. Дальше быть коридор живой статуй. А потом комната… много комната для люди… и еще комната… комната с болью…

С грехом пополам я сообразил, что орк имеет в виду еще камеры и пыточную. Но вот понять, что значит его «живой статуй», никак не мог. А то, чего я не мог понять, редко несло с собой что-либо хорошее. Скорее даже наоборот – обычно неизвестность таила в себе очередную гадость, отделаться от которой будет непросто.

– Что значит «живой статуй»? – с затаенной надеждой в голосе спросил я, ожидая, что орк сейчас полностью развеет мои самые гнусные подозрения.

– Два железо-люди – статуй, – попытался объяснить мне Вар-Хиш. – Статуй стоять. Статуй не шевелиться. Статуй как мертвый. Но статуй обманывать. Обманывать Вар-Хиш. Но не обманывать дух. Дух сказать Вар-Хиш правду. И Вар-Хиш не ходить к живой статуй. Живой статуй – опасный…

– Э-э-э, о каком духе ты говоришь? – осторожно уточнил я, с трудом разбирая гортанную речь орка.

– Каждый из детей Великий Улу получать дух, – ответил зеленокожий. – Дух защищать. Дух оберегать. Дух советовать. Но Вар-Хиш младший. Вар-Хиш получать плохой дух. Совсем плохой. Дух много спать и мало-мало советовать. И дух говорить, что Вар-Хиш туда не ходить. Дух очень-очень просить.

– Значит, дальше ты не пойдешь? – на всякий случай переспросил я и, получив утвердительный кивок, продолжил. – Ладно. Тогда можешь либо подождать меня здесь. Либо выбираться отсюда самостоятельно. Во втором случае я сам тебя найду в течение дня – должен же я все-таки выполнить свое обещание и помочь тебе.

– Вар-Хиш ждать здесь, – немного подумав, ответил орк.

– Ну жди, – пожал я плечами и толкнул дверь.

Здесь действительно был коридор. Правда, не длинный – всего-то метров десять. Зато необычно широкий для местных подземелий – целых три метра. Но это я отметил лишь краем сознания, все мое внимание в данный момент приковали к себе две металлические фигуры. Статуи располагались примерно на середине коридора у стен, одна напротив другой. На первый взгляд ничего особенного они собой не представляли – просто две человеческих статуи, и все.

«И чего особенного в этих железяках?! – было моей первой мыслью. Но вслед за ней практически сразу пришло другая – более здравая. – Что-то определенно есть. Иначе никто не поставил бы их здесь. Кроме того, Вар предупреждал, что они живые. Значит надо быть поосторожнее. Мало ли что…»

Я медленно двинулся по коридору, готовый в любой момент или отскочить назад, или рвануться вперед. Подойдя к статуям, я подобрался еще больше. Сделал шаг. Потом еще. И еще. Но ничего не происходило. Готовый к любому подвоху, я безнаказанно прошел между статуями и продолжил путь к двери. Происходящее определенно складывалось совсем не так, как я предполагал. И это не столько радовало, сколько настораживало.

«Сумасшедший мир! – раздраженно подумал я, приближаясь к двери. – Большинство обычных на первый взгляд вещей здесь крайне опасны. Взять, к примеру, вино. Ну, кто додумался травить им людей?! Я, конечно, и раньше практически не пил, но после «угощения» Милора даже смотреть на алкоголесодержащие «субстанции» противно. На Земле, правда, тоже травили продуктами, но ведь не настолько же цинично!!! А здесь что? Здесь крайне подозрительное помещение просто обязано быть с каким-нибудь подвохом. Так ведь нет! Здесь как раз безопаснее все…»

До двери оставалось несколько шагов, когда моего слуха вдруг достиг странный звук. Будто арматуриной по камням провели. Только прозвучал он на самой грани слышимости и если бы я сейчас не был так насторожен, ни за что бы не услышал.

Резво обернувшись, я обнаружил, что несколько поторопился назвать этот коридор безопасным. Скорее, он был крайне опасным, и лучше бы мне было остаться вместе с Вар-Хишем. К великому сожалению, столь здравая мысль пришла в голову слишком поздно, и теперь путь обратно перекрыт парой оживших статуй.

«Раз нет пути назад, – мельком подумал я, начиная пятиться. –пойдем вперед, и пусть только кто-нибудь попробует назвать меня трусом после этого».

Совершив тактический маневр под кодовым названием «Нафиг!!!», я быстро отступил назад с мыслями: «Мертвые герои никому не нужны. И мне в том числе. Так что не буду выпендриваться, а поскорее слиняю». К сожалению, у Судьбы на этот счет имелось диаметрально противоположное мнение. Иначе почему Она сделала так, что толстенная металлическая дверь, перегораживающая путь к бегству, оказалась закрыта?!

– Обломитесь, товарищ Веточкин, – философски заметил я, уже привыкнув к разнообразным подлянкам госпожи Удачи, проделанных на пару с госпожой Судьбой. – Драться с этими медными чушками все-таки придется. По крайней мере, надеюсь, что они медные, а не железные, или того хуже стальные.

А тем временем вышеназванные «чушки» медленно приближались. Они словно знали, что никуда я отсюда не денусь. Впрочем, может так оно и было.

«Черт! Как же их таких разломать?! – напряженно думал я, глядя на приближающиеся железяки. – Магию лучше использовать только в крайнем случае. Хотя, пожалуй, это он и есть. Потому что голыми руками с ними не справиться… Разве что попробовать провернуть тот же фокус, что и с замком. Только в более крупном масштабе. А что?! Эта идея вполне может сработать. Ну-ка!..»

Я тряхнул левой рукой и недавно появившийся на ней адамант послушно стек вниз. За пару мгновений он сформировался в некое подобие клинка, не имеющего рукояти, зато держащегося за саму кисть. Впрочем, это было еще не все. Я принялся лихорадочно подбирать необходимую толщину лезвия. Чтобы с одной стороны оно легко резало этих «болванчиков», а с другой было достаточно жестким и не гнулось при ударе. К счастью, чурбаны оказались не настолько умны, чтобы прибавить ходу и разорвать меня на куски, не дав вооружиться. Хотя даже так времени на подготовку хватило едва-едва.

В порядке эксперимента я махнул рукой, и лезвие послушно рассекло стену, оставив после себя микроскопический разрез. После этого я выставил клинок перед собой и хищно улыбнулся далеким родичам советского электроника.

– А жизнь-то налаживается, – протянул я. – Ну что, болванчики? Кто будет вести счет? Ах да! Вы же наверняка не умеете говорить. Значит, считать буду я. Итак…

Подпустив статуи поближе, я на максимально доступной мне скорости рванулся вперед и, уклонившись от тянувшихся ко мне рук, нанес два коротких удара. Литая башка одного болванчика с глухим стуком врезалась в пол. Камень от такой наглости протестующе захрустел. А вот второй «дальний родственник электроника» стоял, как ни в чем не бывало. Вернее не стоял, а двигался. Хотя и как-то неуклюже. Наконец, он попытался обернуться ко мне и…

– То-то же, – удовлетворенно кивнул я, глядя на него.

Как и предполагалось с самого начала, болванчик номер два развалился на две не слишком-то одинаковые половинки. Причем одна из них, падая, зацепила обезглавленную статую, и они вместе рухнули на каменный пол. Стоит заметить, что грохоту это произвело немного. Скорее всего, статуи цельнометаллические, и греметь особо нечему.

– Знай наших! – клинком отсалютовал я павшим противникам и хотел было вернуть его на место, но не успел.

Не успел потому, что эта груда металлолома вдруг начала шевелиться и как-то странно изменилась. Будто поплыла. Впрочем, она действительно поплыла, на несколько секунд слившись в единый ком. У меня от такого поворота событий чуть челюсть не отвисла, потому что вскоре ком разделился на две гигантские капли. Которые спустя еще пару секунд обрели форму недавно сраженным мною статуй. И эти статуи вновь двинулись на меня. Только теперь двигались они значительно быстрее.

– Ёжкин кот! – выплюнул я и во второй раз кинулся на железных болванов, намереваясь повторить тот же фокус, что и в первый раз.

К сожалению, сделать это не удалось. Эти гады учли прежнюю ошибку и теперь постоянно находились словно в полужидком состоянии. Металл попросту мгновенно смыкался за клинком. Ситуация все больше напоминала встречу с одним мерзким демоном, который страстно хотел высосать из меня жизненную энергию. Но к счастью для меня и к сожалению для него, сделать это ему не удалось. Скорее наоборот – я выпил его. Хотя до сих пор очень смутно представляю себе КАК.

– Проклятье!!! – прорычал я, уворачиваясь от загребущих конечностей вконец обнаглевших самоваров. – Вы что, родичи Т-1000?! Тогда какого черта вы ко мне привязались. Я не Джон Конор!!!

Чурбаны юмора не поняли, а может, не услышали. Зато услышал кто-то другой. А я, в свою очередь, услышал его.

– И что ж ты такой прыткий… – горестно вздохнул кто-то. – Да еще и словами непонятными ругаешься. Откуда же к нам залетела такая птичка?..

Очевидно, говоривший обращался сам к себе и даже не мог предположить, что я его услышу – просто потому, что говорил он негромко, и следовало обладать поистине феноменальным слухом, чтобы хоть что-то разобрать. Но у меня благодаря стараниям одного мага был как раз такой. К тому же ходячие самовары двигались на удивление тихо, что и позволило расслышать слова незнакомца. А расслышав, я мгновенно определил, откуда они исходит.

На вид там была простая стена, но сейчас я готов поставить мешок золота против дохлой мыши, что за ней кто-то есть. И очень может быть, дверь, ведущая к этому «кому-то», располагалась здесь же. Только вот у меня не было ни времени, ни возможности, ни желания искать всякие потайные рычаги. Поэтому я просто в очередной раз увернулся от металлических рук и стремительными взмахами прорубил эту дверь сам. Правда, чтобы воспользоваться ею, пришлось сначала отвести за собой болванчиков как можно дальше, а потом поставить рекорд скорости на сверхкороткие дистанции. Но все это меркло перед тем фактом, что я оказался прав – за стеной действительно кто-то был.

Этим «кем-то» оказался седой полулысый старик в простой алой мантии с кулаком на груди. Он сидел в кресле и внимательно глядел в какое-то устройство. Услышав грохот ввалившегося куска стены, он перевел на меня безумный взгляд и попытался что-то сказать. Но не смог этого сделать – голос ему не подчинялся.

Я сделал четыре стремительных шага в сторону кресла и угрожающе навис над ним.

– Останови своих тварей, пока я не размазал тебя по полу! – угрожающе зашипел я на старика. – Быс-с-стро-о-о!!!

Старик что-то неразборчиво булькнул, и меня аж затрясло от бессилия. Конечно, можно было просто оглушить его и надеяться, что «самовары» сами остановятся. Ну а если нет? Что тогда?!

«А тогда я попаду в по-настоящему глубокое дерьмо, – поморщился я. – И не факт, что сумею из него выбраться. Так что лучше туда не попадать».

– Ну!!! – я схватил старика за грудки и несильно тряхнул. – Отключи их…

Старик лишь упрямо мотнул головой. И я скорее почувствовал, чем услышал что-то. Но и этого оказалось достаточно. Бросив старика обратно в кресло, я рванулся в сторону, в перекате уходя от предполагаемого удара. Надо заметить – очень вовремя. Потому что спустя мгновение на то место, где я стоял, обрушились обе статуи. Вернее, они обрушились на кресло, потому что перед ним больше не было меня, способного принять на себя основной удар. Центнеры металла обрушились прямо на старика, и расплескались вокруг, погребая его под собой.

После этого металл опять попытался собраться, но успел лишь слиться в единую каплю на том месте, где когда-то стояло кресло, после чего застыл нерушимой глыбой.

– Значит, все-таки ты управлял этой гадостью, – задумчиво произнес я. – Что ж, в таком случае покойся с миром… гад. Так тебе и надо.

Плюнув на застывший металл и тем почтив память погибшего врага, я собрался было уйти. Но не удержался и заглянул в ту штуковину, в которую с таким интересом палился старик перед моим появлением. Это оказался местный аналог земного перископа. В смысле по зеркалам изображение передавалось сюда. Именно с помощью этой штуки старик мог направлять своих ручных самоварчиков.

– И чего я сразу не заметил, что в коридоре было на удивление светло? – хлопнул я себя по голове. – Блин! Мог бы запомнить, что ничего просто так в мире не существует. И если ты не понимаешь сути чего-то, то это значит, что скоро у тебя могут начаться ба-а-альшие проблемы. Так тебе и надо, падла!

Последние слова были обращены к заключенным в железо останкам мага. Второй раз почтив его память плевком, я развернулся и вернулся в коридор. Преодолев без проблем расстояние до двери, я легко прорезал в ней клинком дверцу поменьше. И легонько толкнув железный прямоугольник, шагнул через порог.

Здесь коридор несколько сужался, но не слишком сильно. Через несколько метров по бокам стали появляться двери камер. Большинство из них были открыты. Логично предположить, что там никого не держали, поэтому туда я даже не заглядывал. А вот все закрытые непременно вскрывал и задавал один и тот же идиотский вопрос…

– Уважаемый купец Бурелом здесь проживает? – в очередной раз спросил я, вскрыв дверь и заглянув в камеру.

И практически каждый раз меня встречал мощный поток отборнейшей ругани. Я заходил внутрь, снимал с ее обитателя кандалы и отпускал его на все четыре стороны. В общем, этот раз не стал исключением. Только, как я уже успел заметить, покойный герцог оставил мне в наследство знание нескольких языков, и дарродский был в их числе.

– И все-таки мне кажется, что Бурелом – это ты, – сказал я, спокойно переходя на его родную речь и входя в узилище.

– Кто ты? – буквально выплюнул он. – Пришел убеждать меня признать обвинение этих жалких псов?! Значит, ты пришел зря! Вы не сломаете меня даже пытками…

– Любого можно сломать пытками, – философски заметил я, подходя к нему. – Надо только подойти к делу со всей ответственностью. Впрочем, я пришел не за этим. Я хотел узнать, где сейчас девушка, которая приплыла на твоем корабле из цитадели ордена?

– Тебе лучше знать, куда ее оттащили ваши «доблестные» стражники, – последние слова он буквально выплюнул мне в лицо. – Или они умудрились ее потерять? Тогда вы еще ничтожнее, чем я думал раньше. Да вы просто…

– ЧТО?! – взревел я. – ОНА у этих фанатиков?!!!

В груди поднялась волна слепящей ярости. Сейчас я мог разорвать тех железных болванчиков голыми руками.

– Меня схватили за то, что я пытался защитить ее от ничтожеств, которые здесь зовутся стражей, – уже более спокойно ответил купец, удивленный моей вспышкой. Похоже, до него начало доходить, что я не имею отношения к местным фанатикам.