"Беркем Аль Атоми. Чиста пацанская сказка - 3" - читать интересную книгу автора

что в багажное взяли, и столько же за шконку в общем, че он там еще должен?
- Вроде ниче больше, за можжевеловку он отдельно башлял... Короче, три
еще с него. И это, каждую проверь на зуб, че-то не нравится мне его рожа.
Молодой трюмный встал и поперся по низкому "салону четвертого класса",
оскальзываясь на толстом слое блевотины, мерцающем в неверном свете жировых
коптилок. В трюме заранее расслабившиеся матросики не убирали уже пару дней,
зачем - скоро порт, расчет и девки; начальство тоже смотрело на все сквозь
пальцы - чай, не первый класс, доедут и так; тем более, что уже практически
доехали...
Огромный вонючий пакетбот расталкивал обильный мусор на рейде порта
назначения, и перед столпившимися на верхних палубах пассажирами верхних
классов давно маячил силуэт символа столицы Эльфячьего края, увенчанный
армянской короной смазливый юноша в бабском прикиде. Одной рукою юноша
примеривался к небесам нехилой пупырчатой дилдой, на сгибе другой покоилась
громадная Книга Пернатого Хода, согласно которому на эльфячьем конце света
вставало солнце и делались дела.
Приплющенные трехнедельной качкой зеленолицые пассажиры жадно хватали
свежий ветерок, на палубе царило радостное оживление, ведь плыть оставалось
совсем немного, и совсем скоро можно будет сойти наконец с этой пляшущей под
ногами мерзкой душегубки, где не осталось ни одного незаблеванного уголка.
Рад был и экипаж; ведь что для капитана, что для последнего салажонка
мало удовольствия катать через вечно бушующую Иплантику воняющее рыготиной
стадо.
Разве что зайчики малость скрашивают мореходу унылую мерзость
трансиплантических перевозок; но это строго в том случае, когда свое кровное
удается укрыть от хищного взгляда вездесущих стивидоров, сидящих на проценте
с перевезенной головы. Поэтому те, кто хотят доехать, а класть денюжку в
кассу не торопятся, едут в самом дальнем углу багажного трюма.
А вот нынешний зайчик с непривычно круглой ряшкой был весьма странной
птицей: договорившись с трюмными на три монеты, всего через пару дней он
согласился добить столько же, чтобы перебраться на нары четвертого класса,
да еще каждый день покупал у матросиков кварту можжевеловки, и в результате
выпил по дороге на вдвое большую сумму, чем нормальный проезд в третьем, со
всего лишь двухэтажными нарами и не слишком разбодяженным пивом в буфете.
Едва найдя в темном закоулке нужную шконку, матросик отвесил скрипучей
конструкции увесистый пендаль:
- Э, место сто сорок два! Зайчик! Подъем, приехали.
- Че? Тебе чего, морда? - едва разлепил глаза Марат, всю дорогу
спасавшийся от качки беспробудным пьянством. - Ты за метлой-то смотри, ишь
ты, зайчика нашел... Опа, да пол-то еще качается. Выходит, мы еще плывем. Ты
че тут гонишь, какой "приехали"?
- Подходим. Берег рядом, уже вывески на пивнушках прочитать можно, если
грамотный. Гони бабло, три монеты с тебя.
- Держи. - Марат перегнулся со шконки и ссыпал в горсть морячку
оговоренное серебро, отметив истощение кассы и непроизвольно переглатывая от
слова "пивная". Перекошенное бодуном воображение уже рисовало ему огромную
холодную кружку, покрытую нежной испариной. - Ну, кому стоишь, еще хочешь?
Расслабься, морячок.
- Это ты "кому сидишь". Собирайся и давай на палубу, а то щас уже
стивидор придет.