"Аль Атоми Беркем. Другой Урал" - читать интересную книгу автора

начала.
Так было еще два раза, и я вставал и ждал, пока все не кончится.
Видимо, такое поведение "летчиков" было нормальным - пацан сидел, и
безучастно смотрел на меня, ожидая когда поедем дальше.
В этот день топнуть на трассе не получилось - боясь, что это снова
начнется, я с аварийкой плелся в правом, покорно пропуская все ведра с
болтами, вплоть до рассыпающихся на ходу москвичей. Те попривыкли, и вскоре
уже требовательно покрикивали дребезжащими сигналами, требуя лыжню. Я
безропотно принимал правее - езжайте: теперь здесь принимаются вызовы только
от боингов! И то - чисто вымытых...
Жил да был черный кыт за углом Когда я в гостях у Тахави, в ворота
постоянно стучат соседи, предлагая разный хавчик. Сам он покупает немного, а
я пожрать люблю, да и раскусили они, что мне можно впарить че угодно - мне
копейки, а им приятно, они и тащат все подряд. Вот и сейчас пришла Ольга
Федоровна с русского конца той улицы, что пересекает нашу.
Мы с Тахави после бани сидим на веранде, в солдатских штанах и его
китайских рубахах, которым лет сто - ни одной пуговицы и клетка выцвела до
ровного тона, у него - синевато-серого, мне досталась
неопределенно-болотная.
Федоровна оставила банку каймака на крыльце и подсела к нам, налила
себе чайку и какое-то время беседовала с Тахави о непонятных пенсионных
заморочках. Когда она уходила, я заметил, что разомлевший старик мгновенно
сходил на ту сторону и вернулся. Я понял, что он что-то сделал Федоровне, и
присмотрелся, как она будет открывать и закрывать нашу калитку. Да,
двигается заметно легче. Расспрашивать не стал - старик так расслабленно
тянулся за сушками, так сыто, блаженно жмурился, прихлебывая, что надо было
стать хуже фашыста, чтоб обломать ему кайф в такой момент.
- А почему среди багучы нет русских? - на втором чайнике спрашиваю у
Тахави. - Вон, Ольга Федоровна та же, кто бы ей помог, если б ты рядом не
жил?
- Как нет, есть. Если б ее совсем припекло, то нашла бы.
- А какие озера они поддерживают?
- Никакие. В этой земле слишком мало их крови, улым. Им не за что
держать эти озера, даже если б они и хотели.
- А кто им тогда дает ырым? Если они не держат озера, то Река не даст
им ырым, так ведь?
- Ну, ырым можно взять не только у Реки. Тебе же Энгельс показывал, как
его берут, когда Река не дает.
Я сразу вспомнил "аварийного" мальчика в синей бейсболке, жадно
извивающиеся пезды багарякских тварей, бабу на дискотеке.
- Только у других, да? Еще какого-нибудь способа нет?
- Ну... Бывает, что Тенри дает песню, редко. Это значит, что человек
ему нужен здесь для чего-то, но редко, редко... Когда человек делает, что
хотел Тенри, песня теряется. Встречать таких не доводилось, рассказывали; и
тому, кто рассказывал, рассказал кто-то другой. Но это так, улым, можешь не
сомневаться.
Здесь только Река может дать ырым. Только тому, чья кровь в этой земле.
- А почему так, Тахави абый? Разве Тенри есть разница, какой нации
человек?
- Тенри - нет. Человеку есть разница. Мои эйе не станут приходить ни к