"Алексей Атеев. Бешеный (Повесть) " - читать интересную книгу автораполотенцем и пошел, директор за ним, ну и я тоже, - смущенно опустив глаза,
сказал шофер. - Народу в женском отделении было немного, - продолжал шофер. - На нас сначала не обратили внимания, но Семиоков сам привлек его. "Здравствуйте, товарищи! - громко воскликнул он. - Рад приветствовать вас!" Что тут началось: визг, крики, бабы голые мечутся, кто тазиком прикрывается, кто этим же тазиком ударить норовит, словом, ад. Директор со страху выскочил прочь, я за ним. Из-за двери вопли несутся, потом заорал Семиоков. Выбежал он оттуда совершенно голый и красный, как рак, - его все-таки ошпарили. Подпрыгивает на месте, директор его за собой тащит, а сам незаметно пальцем у виска крутит, показывает мне: мол, не псих ли? Утащили мы Семиокова в кабинет, усадили на диван, притащил я его тряпки, потом приехала машина, и увезли нашего проверяющего сами понимаете куда... Никакой это не Семиоков оказался, а сумасшедший, сбежавший из нашего Монастыря! Выслушав подробное повествование, Крендель был несколько обескуражен. Однако не подал вида и только поинтересовался у шофера, понравились ли ему женщины в бане. - Старухи одни, - односложно ответил тот. - Ну что ж, и на старуху бывает проруха, - невпопад, как показалось шоферу, высказался Крендель. Несколько описанных выше инцидентов, связанных с Монастырем, должно быть, настроили читателя на юмористический лад, однако дальнейшие события, о Глава третья Урок истории в шестом классе тихореченской средней школы № 2 подходил к концу. Преподаватель - Олег Павлович Тузов - бубнил что-то о распаде рабовладельческого общества и зарождении новой социально-экономической формации - феодализма. На дворе стоял сентябрь, окна в классе были распахнуты, в них врывались волны горячего воздуха с улицы, а вместе с ними щебет птиц, приглушенный гомон человеческих голосов. Головы детей то и дело поворачивались к окнам. Чувствовалось, что период становления феодализма занимал их не очень. Ведя урок почти машинально, Олег Павлович между тем размышлял о своей нелегкой судьбе. Еще три месяца назад никто не величал его по имени-отчеству, называли просто Олегом или Тузом. Не было никаких уроков, классного руководства, а была студенческая скамья и радости студенческого бытия. "Все хорошее когда-нибудь кончается", - с грустью думал Олег, глядя на лица учеников, которые, видимо, тоже не отошли от недавних каникул. Приехав после распределения в Тихореченск, Олег сразу же решил, что очутился в страшной дыре. Правда, в самом начале город ему даже понравился. Олег, учась в университете, интересовался историей не только по долгу учебы. И теперь, попав чуть ли не в девятнадцатый век (во всяком случае, так ему казалось), ходил по улицам Тихореченска, широко раскрыв глаза. Однако так |
|
|