"Алексей Атеев. Бешеный (Повесть) " - читать интересную книгу автора

способностями. Ну и что, если он лежит в психиатрической лечебнице? Мало ли
кто там лежит. Но ведь, как рассказал кагэбэшник, был он близок к самым
верхам. А коли и там интересуются подобными вещами, то отчего же не
интересоваться ему? К тому же человек совершил, можно сказать, геройский
поступок, поступок в лучших традициях коммунистического общества, спас жизни
детей. За одно это ему нужно памятник поставить. Так размышлял Караваев,
убеждая себя, что ему необходимо встретиться с таинственным ясновидящим.
Были, впрочем, и опасения. Какой-то внутренний голос подсказывал
Караваеву: не лезь в это дело, не встречайся с психом, однако... Однако
партиец не прислушивался к внутренним голосам. Капитолина, или Первая Леди
Ямайки, тоже места себе не находила после того, как узнала о существовании
прорицателя.
- Как это так, - говорила она мужу, - тебя, первого секретаря, не
пускают в какую-то шизар-ню, да кто они такие?
- Ну, Капа, - уклонялся от упреков Аркадий Борисович, - ведь никто не
говорит, что не пускают. Пустят, наверняка пустят. Просто Разумовский
сказал, что главврач подчиняется каким-то особым инстанциям...
- Инстанциям... - насмешливо протянула Капитолина Александровна, - в
своем районе ты - бог. И никакие инстанции тебе не указ.
- Ты бы, Капа, не болтала разный вздор, - недовольно замечал Аркадий
Борисович, но в душе он был согласен с женой.
- К тому же, - вкрадчиво продолжала Капа, - неужели тебе самому не
интересно посмотреть на человека, который обладает подобными способностями?
Сам же говорил: "Был близок к верхам..." Коли уж там не считали зазорным
общаться с ним, то почему бы и тебе не пообщаться? Может, чего умного
скажет.
Именно "может, чего скажет" и толкало Караваева. Он даже себе боялся
признаться, чего ждал от этой встречи. Некоторое время суровый партиец
крепился, но скоро вызвал к себе Разумовского и прямиком попросил устроить
встречу с главврачом Монастыря.
- Интересуетесь этим провидцем? - усмехнулся Разумовский.
Караваеву эта усмешка не понравилась, однако он вежливо сообщил, что
хочет досконально изучить все, что находится во вверенном ему районе.
- Хорошо, - коротко сказал Разумовский, - я постараюсь устроить вам эту
встречу.
Через пару дней он позвонил Караваеву и сообщил, что того ждут в
Монастыре. Назвал время и предупредил, что Караваев должен быть один.
- Возьми меня, Аркаша, - упрашивала Ка-питолина, но Караваев остался
непреклонным. Один так один, и точка. На следующее утро он отправился в
Монастырь.
Минут через пятнадцать черная "Волга" подъехала к массивным железным
воротам, которые при ее появлении медленно поползли в сторону, открывая
проезд. Караваеву уже случалось проезжать мимо Монастыря. Высокие массивные
стены, увенчанные колючей проволокой, какие-то приземистые строения,
видневшиеся из-за них, не заинтересовали его. Мало ли тюрем в России. Однако
теперь, въезжая в пределы этого таинственного учреждения, секретарь горкома
почувствовал нечто вроде трепета. Чувство это возникло помимо его воли, во
всяком случае, настроен Караваев был просто познакомиться, посмотреть...
Пустынный двор, вымощенный древним булыжником, был залит сентябрьским
солнцем. Промелькнула фигура в белом халате и тут же скрылась. Шофер