"Алексей Атеев. Бешеный (Повесть) " - читать интересную книгу автора

"Как это?"
"Поехали на бега".
Идея показалась мне интересной, и я охотно согласился. Никогда раньше я
не бывал на бегах, и ипподром мне ужасно понравился, понравились гомонящая
толпа на трибунах, пиво и раки в буфете, лица знаменитостей в директорской
ложе, а главное - лошади. Лошади были лучше всего.
"Итак, - сказал Гера, - наступило время кардинальной проверки твоих
нечеловеческих способностей (он любил выражаться вычурно). На какую лошадь
будем ставить?" (По дороге он ввел меня в курс беговых страстей).
Я, как сейчас помню, сказал, что надо ставить на лошадь по кличке
Коралл. Он так и сделал, и Коралл пришел первым. "Ого!" - сказал Гера, с
удивлением посмотрел на меня и побежал к кассе. Но лошадь, на которую он
поставил, была фаворитом, выиграли мы какой-то мизер.
На следующие заезды Гера делал ставки по моей рекомендации. Мы
продолжали выигрывать мелочь, и только в предпоследнем заезде нам повезло.
Лошадь, на которую мы поставили, котировалась крайне низко, ставок на нее
почти не было, и, когда она пришла первой, нам отвалили приличный куш.
Словом, выиграли мы в тот раз что-то около тысячи рублей - мою месячную
зарплату слесаря. Домой мы летели как на крыльях. По дороге купили марочного
вина, шикарную закуску и явились к матери в феерическом настроении, по
выражению Геры.
Мать, узнав, что мы выиграли на бегах, отнеслась к нашим подвигам
неодобрительно. И хотя вино с нами выпила, но сказала, что запрещает своему
сыну таскаться по ипподромам, поскольку он еще молод и неопытен.
Гера был не жаден, но без денег красивая жизнь невозможна. И поэтому
тайком от матери мы продолжали ходить на бега. Пробовали, не выходя из
квартиры, предугадать результаты заездов, но ничего не получалось. Только
непосредственно перед началом заездов я мог назвать победителя.
Мы стали завсегдатаями на бегах и вошли в круг избранных. К тому же мы
постоянно выигрывали, и это не осталось незамеченным.
Как-то я возвращался с работы и только вышел с троллейбуса на своей
остановке, как ко мне подошел мужчина, которого я знал по бегам. Звали его
Жан. Была ли это кличка или настоящее имя, не знаю. Это был миниатюрный
человек лет сорока, похожий на бывшего жокея, довольно изысканно по тем
временам одетый. Однако чувствовалось в нем что-то уголовное.
"Здорово! - сказал он мне, будто мы были хорошо знакомы. - Пойдем выпьем
по кружечке".
Я не возражал.
Сдувая высокую пену, он как бы между прочим поинтересовался: "А кто этот
петух, с которым ты кантуешься?"
"Отчим", - сказал я. Он вытянул губы трубочкой: понятно, мол.
"Лекажи, - спросил он напрямик, - почему вы все время выигрываете?"
"Фартит", - пожал я плечами.
"Не заливай, - усмехнулся он, - фартит! Чего ты мне туфту лепишь? Этот
твой отчим и без тебя на бегах бывает, но одному ему почему-то не фартит".
Для меня это было новостью.
"Давно к вам приглядываюсь, - сообщил Жан, - и на бегах я не первый
день. Никогда я не видел, чтоб кому-нибудь так перла масть. С жокеями вы не
корешитесь, тогда откуда поруха?"
Что я мог на это сказать? Он не торопил с ответом, молча отхлебывал пиво