"Алексей Атеев. Бешеный (Повесть) " - читать интересную книгу автора

"А я, собственно, и не отказываюсь", - ответил я.
"Вот и хорошо, вот и славно!" - заревел Думин.
В этот момент в кабинет вбежала "хорошая девка". Увидев меня, она сильно
покраснела.
"Я же просила, папа!" - трагическим голосом промолвила она.
"А что! - снова впал в ярость Думин. - Неужели я позволю кому попало...
брюхатить собственную дочь и при этом сигать в кусты?!"
"Что ты говоришь, папа?!"
Пора было подавать голос. Я встал и, глядя на Думина, торжественно
сказал:
"Позвольте, Павел Митрофанович, просить руки вашей дочери!"
Думин тоже поднялся.
"Тамара!" - крикнул он. Появилась давешняя представительная дама. На
этот раз она была не в халате, а в темно-вишневом бархатном платье, в каких
обычно выступают оперные певицы. Она надменно, но с интересом посмотрела на
меня. За ее спиной маячила Дарья.
"Вот будущий муж нашей дочери! - громко и отчетливо сказал Думин. -
Прошу любить и жаловать!"
На службе скоро узнали о моих матримониальных успехах. Я стал ловить на
себе завистливые взгляды, а кое-кто и прямо в глаза говорил: "Везет же
некоторым".
Сыграли свадьбу, а вскоре родилась Анюта. С тестем отношения у меня
складывались неплохо. И без его протекции я быстро продвигался по служебной
лестнице, а тут и вовсе в гору пошел.
А времена менялись. Состоялся двадцатый съезд партии, на нем Хрущев
сделал свой знаменитый доклад, который произвел во всем мире впечатление
разорвавшейся бомбы. Но у тестя с Никитой были хорошие, чуть ли не дружеские
отношения. Работали они вместе на Украине, тесть был сначала каким-то
деятелем в тамошнем ЦК комсомола, потом в ЦК партии. Поэтому пресловутый
доклад его с толку не сбил.
"Все верно, - говорил он, - Никита Сергеевич правильным курсом идет...
Мудро сделал, что расправился с этими подлецами: Берией, Маленковым,
Кагановичем".
"Послушай, Вовка, - как-то говорит он мне, - пора тебе в Москву
перебираться, засиделся ты в этой дыре. А за тобой, глядишь и я. Кое с кем
переговорил, возьмут тебя сначала на Петровку, а уж там..."
Ходил я в это время уже в капитанах, работал в областном управлении и
сам подумывал о дальнейших перспективах. Переехать в Москву, конечно, было
заманчиво, да и жена сразу же ухватилась за это предложение. Я бывал в
столице в командировках, в гостях у матери и, приезжая в Москву, всегда
испытывал сильное желание остаться здесь. Словом, я не возражал.
И вот я уже на Петровке, в знаменитом МУРе. Здесь-то и началось... -
внезапно Владимир Сергеевич прервал свой рассказ.
- А дальше? - нетерпеливо спросил Олег.
- Тише! Похоже, санитар проснулся, я чувствую. На сегодня хватит -
остальное доскажу завтра.
- Но ведь вы говорите, что меня отсюда скоро выпустят, а вдруг завтра
и...
- Тебя отпустят послезавтра, - перебил прорицатель. - Это совершенно
точно, теперь молчи, он включает подслушивающую аппаратуру.