"Геннадий Астапов. Идет охота на волков " - читать интересную книгу автора

Когда попили чай, оделся и отправился в сарай, мать стала убирать со
стола, а Юля села за телефон обзванивать знакомых. Потом, пока никто не
видел, открыла настенный шкаф, достала вазочку, где хранились семейные
деньги, и, оглянувшись, положила туда триста долларов.
Вечером, как и прежде они ходили с Сергеем по парку, по улицам
города - не чуя мороза. На площади громыхали колонки дискотеки, молодежь
стайками двигалась на музыку. Сергей с Юлей по старой памяти тоже
потанцевали. Когда уходили, увидели, как в темном углу трое подростков и
одна девочка ставили уколы в вены, рядом валялись выброшенные шприцы.
Наверное девочке было невтерпеж, она подгоняла и подгоняла парней.
Затем заходили к Сергею домой, его родители ждали. Ничего у них не
изменилось: та же нищета, те же обшарпанные, заиндевелые стены в квартире,
старинная мебель, допотопный телевизор, кажется еще "Аэлита". А родители
стали старше, морщинистей и добрее. Юлю встретили как родную, старались ей
угодить, угощали лучшим, что находили в доме и называли невесткой.
Когда вернулась, мать спала, рано вставать на работу, отец ещё смотрел
ночные новости. Американцы по-прежнему готовились к войне с Ираком вопреки
мнению мирового сообщества. Как водится, где-то свалился самолет, в Индии
столкнулись два поезда, Растропович давал благотворительный концерт в
Кремлевском дворце, а двое солдат в Приморье расстреляли сослуживцев и
убежали из части. В квартире стало тепло, японский керогаз действительно
хорошо грел.


15

"Серые волки" ликвидировали питерскую братву. А дело было так: Грек
наконец выяснил, где скрываются северяне: оказалось - в одном из домов на
дачах, где в свое время подрабатывал сторожем Алмаз. Эти то сторожа и
проинформировали людей Грека, ну, естественно, не за спасибо. Той же ночью
всех четверых тихо и без стрельбы прирезали, уморив перед тем хозяйскую
собаку отравленной колбасой, чтоб не тявкала. Собачка маленькая, одно
название, укусить не укусит - но звону на поселок. Хозяев, дальних
родственников одного из питерских - дома не оказалось, потому обошлось без
невинных жертв. Как шептались потом напуганные сторожа, знать бы, что
случится такое - никогда не рассказали бы "волкам" о чужаках. Но решили
молчать и ни во что не вмешиваться. С полицией свяжись, тебя и обвинят во
всем. Поэтому, когда их таскали по следственным кабинетам - мычали одно:
ничего не видели, ничего не знаем, ни какого шума не слышали. Докладывая
Мурке о результатах, Грек сказал только:
-Шкуру на абажуры я не спускал. Средневековье это.
Когда Грек проснулся, Мессалина лежала к нему спиной и чуть слышно
сопела. Оголенное белокожее плечо возбуждало, и даже пятна на спине, будто
засиженные мухами - тоже возбуждали. Как бы во сне повернулся к ней лицом и
положил руку на бедро, ногу пропустил между её ног и полежал так несколько
минут без движения, набирая силу. Сначала немного, а затем сильнее и
сильнее прижимался к ней, сердце начало биться учащенно, дыхание потеряло
ритм. Проснувшись, она стала подыгрывать ему, все ещё не поворачиваясь, но
водя руками по его телу то выше, то ниже. Грек ласкал её, целовал, что-то
шептал горячо и бессмысленно - она отвечала тем же, зажигаясь, приходя в