"Геннадий Астапов. Идет охота на волков " - читать интересную книгу автора

затягивая петлю, кончики губ нервно подрагивали. - Ты уж прости, брат, что
так получается! Я за тебя репу подставлять не хочу!
Алмаз хрипел, не в силах вырваться из рук Цацы.
-Все-все-все! Все! Все! Тихо! - скрученные колготки трещали и
тянулись, но не рвались. - Вот и молодец! Умница! Умница! Ну - хватит!
Хватит! Все! - уговаривал он его.
Алмаз лежал без движения, безобразно подогнув ногу под себя, руки
застыли возле шеи. Цаца устало выдохнул:
-Фу-у... Господи, помоги мне! Прости за мокруху!..
Камера снова открылась, вошли те же полицейские, с Цацей стянули
джинсы с трупа, быстро соорудили подобие петли, бросили на него и побежали
звать фельдшера освидетельствовать самоубийство подследственного.
Цаца из черпака жадно хлестал холодную воду.


17

Вдалеке лаяли псы, луна освещала комнату Мурки холодным светом.
Выключив торшер, она сидела в кресле возле огромного зеркала, курила и
слушала "Сулико". Возле ворот переругивались охранники. Какие-то тени
пробегали в зеркале, мелькали чьи-то силуэты, и тогда Мурка испуганно
вздрагивала, зрачки расширялись, она пристальнее вглядывалась в зеркало - и
ничего не видела. "Сулико" закончилась, она перекрутила кассету и в сотый
раз поставила на начало.


***

И опять поплыли тени по зеркалу - смутные, туманные, размывчатые, не
оформленные. Первый раз услышала эту мелодию девочкой в детском доме.
Учитель пения, старый мужчина со странными пальцами, оканчивающимися
утолщениями похожими на булаву, сыграл её на детдомовском баяне в конце
урока. Сыграл просто так, вне школьной программы, чтобы чем-то занять
оставшиеся минуты до звонка. Но Клеопатру так тронула мелодия, что
попросила сыграть еще раз. И потом, потрясенная, повторяла и повторяла её
про себя. А что такое Сулико? Что означало это слово? Учитель и сам не
знал, предполагал, что это гора, а потом стал говорить - что солнце. Все
детство этот вопрос мучил Клеопатру. Она искала его в библиотечных
словарях, в учебниках - и нигде не находила. А в памяти осталась
единственная строчка, которую знал и напел старый преподаватель пения: "Где
же ты моё "Сулико"? И только став взрослой, узнала, что Сулико - это имя,
учитель неправильно произносил его в среднем роде.
Детдомовская кличка "Мурка" осталась навсегда. Кто это придумал?
Сейчас и не сказать. Но и дети, и учителя, и воспитатели - звали её именно
так. А родителей не знала и не помнила. Иногда к ним в комнату на четырех
девочек, пока ни кого не было - приходил директор. Маслянистые его глазки и
лукавая улыбочка часто снились по ночам. Он начинал ко всему придираться,
делать язвительные замечания: постель не так заправлена, книги с тетрадями
не сложены в кучку, портрет Крупской косо висит. А потом вынимал из
карманов сладости, и садясь ближе, начинал угощать Клеопатру. А потом,