"Виктор Астафьев. Прокляты и убиты (Книга вторая)(про войну)" - читать интересную книгу автора

Обедом бойцов кормили под грохот и вой снарядов. Коля Рындин и сам
пообедал плотно, впрок, сдал кухонное хозяйство совсем изварлыжившемуся
повару и отправился к своим товарищам. Командир батальона собирал в кучу
людей, умеющих плавать.
Тем временем из дыма, уже высоко клубящегося над берегами, высыпались
условные ракеты -- стрелковые роты, пользуясь внезапностью, достигли правого
берега, но сколько и чего осталось от первых двух рот и взвода разведки --
никто не знал.

Переправа

В тот вечер солнце было заключено в какую-то медную, плохо начищенную
посудину, похожую на таз. И в тазу том солнце стесненно плавилось, вспухая
шапкой морошкового варенья, переваливалось через края посудины, на закате
светило, зависало над рекой, и, угасая, усмиряясь, кипя уже в себе, не
расплескивало огонь, словно бы взгрустнуло, глядя на взбесившиеся берега
реки. Двуногая козявка, меча огонь молний, доказывала, что она великая и
может повелевать всем, хотя и вопит со страху: "И звезды ею сокрушатся, и
солнцы ею потушатся". Но пока "солнцы потушатся", да "звезды сокрушатся",
исчадие это Божье скорее всего само себя изведет.
Быстро-быстро, вроде как раздосадованно, солнце скатилось за горбину
высоты Сто и скрылось в дымом передернутой дали.
Подтянувшиеся к самому берегу подразделения, назначен- ные на
переправу, сосредоточенно сидели и лежали в кустарниках, притаились за
грудами каменьев, собранных по полям и на закраинах огородов, проросших
крапивой, отличником, диким терном, мальвами, ярко радующимися самим себе
там, где их не достало огнем, не секло пулями.



За грядкой камней, серой и зеленой плесенью обляпанных, надвинув
комсоставскую суконную пилотку на один глаз, возлежал командир роты Оськин
-- Герка-горный бедняк и, расплевывая семечки из подсолнуха, наставлял
окружающее его воинство.
-- Значит, главное -- вперед. Вперед и вперед. За спину товарищей под
берегом не спрятаться, ходу назад нету. Видел я тут заградотрядик с новыми
крупнокалиберными пулеметами. У нас их еще и в помине нету, а им уже выдали
-- у них работа поважнее. И выходит, что спереду у нас вода, сзаду беда.
Средь нас много народу млекопитающего. Поясню, чтоб не обижались, -- млеком
питавшихся, но воды, да еще холодной, не хлебавших. Ворон ртом не ловить.
Пулю ротом поймаешь, глотай, пока горяча, которая верткая, через жопу
выйдет... X-xa-xa-xal -- закатился сам собою довольный Герка-горный бедняк.
-- Ясно? Ничего вам не ясно. Делать все следом за мной. Ну, а... --
Герка-горный бедняк почесал соломинкой переносье, бросил ее, пошарил в
затылке. Я тоже не заговоренный. Тюкнет меня, все одно вперед и вперед...
И началось!
Как повелось на нашем фронте, поодаль от берега, над останками
порубленного, изъезженного, смятого леса, над частью скошенными, но больше
погубленными полями и нивами зашипело, заскрипело, заклубилось, взбухло
седое облако -- будто множество паровозов сразу продули котлы, продули на