"Роберт Асприн. Нечто оМИФигенное ("Миф" #12)" - читать интересную книгу автора

вполне приличной армии. Она же была потрясающей женщиной и вполне
приличной волшебницей, хотя ее волшебная сила и зиждилась на разного рода
магических артефактах. Словом, они являли собой прекрасную пару.
Плохсекир рванулся вперед, но, видимо, вспомнив, кто он и где
находится, обрел былое величие и двинулся с высоко поднятой головой,
одаривая улыбками гостей, которых успевал узнавать в толпе. Я поймал его
взгляд, и он приветствовал меня кивком. Я ответил ему тем же. Воин отдавал
дань воину, бизнесмен - бизнесмену. Оказавшись в центре зала, он снял шлем
и вручил его Большому Джули.
В зал ворвалась группа акробатов, за ними последовали жонглеры и
глотатели огня. Затем на белую дорожку под звуки цитр, арф и флейт
вступили танцовщицы. Они шествовали, заигрывая со стоящими вдоль ковра
гостями, и размахивали цветными шелковыми шарфами. Казалось, танцовщицы
окружены прозрачными радугами. В центре этой веселой группы находилась
золоченая повозка, которую вдоль прохода влекли восемь розовых и голубых
пони. На повозке восседал высокий худощавый и бородатый человек в черных
кожаных штанах и серебряной тунике. Бородач наигрывал арпеджио на изящной
серебряной арфе.
- Отлично поставлено, - прошептал Корреш.
Чтобы никому не загораживать путь, он стоял за моей спиной,
привалившись к колонне. В ответ на его слова я лишь молча кивнул. Ни он,
ни я не хотели участвовать в церемонии, да и нужды в этом не было, и без
нас все шло как нельзя лучше.
В зале не было даже намека на присутствие магии. Маша, конечно, очень
хотела, чтобы все прошло хорошо, но считала недостойным прибегать для
этого к магическим силам. Да, храбрости ей не занимать, подумал я.
Танцовщицы и жонглеры окружили алтарь в глубине зала. Перед алтарем в
окружении подружек невесты и жениха стояла облаченная в зеленую мантию
жрица.
Арфы рванули знаменитую мелодию Хонивагена, и взоры всех
присутствующих обратились на дверь.
Даже в самых безумных снах я не мог представить Машу красавицей. Но
сейчас она вдруг почему-то стала очень привлекательной. Может, все дело
было в том счастье, которым светилось ее лицо. Из толстой простушки Маша
превратилась в миловидную женщину. Даже здесь, среди пентюхов, сработало
неписаное общее правило: все невесты - красавицы. В ее одеяние из белого
шелка Банни или Тананда могли завернуться пять, а то и шесть раз. Платье
было украшено хрусталем, жемчугом и, если меня не обманывало зрение,
настоящими драгоценными камнями. Очевидно, работая в Корпорации М.И.Ф.,
Маша успела сколотить неплохое состояние и теперь решила потратить его вот
таким образом. Шлейф платья был не менее пяти ярдов в длину, и вшитые в
него сотни кристаллов переливались при ходьбе всеми цветами радуги. Кроме
того, на подоле платья белым шелком были вышиты какие-то сцены. Я решил,
что позже надо будет взглянуть на них поближе, чтобы узнать, какие моменты
своей жизни Маша сочла достаточно важными, чтобы запечатлеть их на
свадебном наряде. Она никогда не выбирала себе обувь только ради красоты,
но сегодня, вопреки своим правилам, втиснулась в открытые хрустальные
туфли с пятидюймовым каблуком-шпилькой. Ее оранжевые волосы были уложены
свободным узлом, украшенным огромным венком из розовых и оранжевых лилий,
из-под которого на плечи ниспадала белоснежная фата. Я задумался о