"Роберт Асприн. Боевая элита Империи" - читать интересную книгу автора

всей планете. Теоретически это помешает противнику сосредоточиться для
контратаки.
Я видел черные кучи гнезд в высоких кронах, когда мы бесшумно пролетали
между стволами. Я всматривался во тьму, пытаясь разглядеть противника, но не
мог различить ничего, кроме каких-то размытых, меняющих очертания клякс.
Враги спали, тесно сбившись в огромные неправильной формы шары, даже не
подозревая, что тени смерти скользят под ними, что враг вторгся в их
цитадель. В этом не было ничего удивительного. Они и их союзники
безраздельно властвовали во Вселенной миллион лет. Нам, тзенам, пришлось
приложить немало усилий, чтобы спрятаться от их глаз, утаить сам факт своего
существования и тем более развития - до того момента, когда мы наконец
подготовимся к схватке. Но теперь мы готовы к ней, и враги узнают о нас -
если, конечно, кто-нибудь из них уцелеет.
И все же мне очень хотелось рассмотреть их получше. Я никак не мог
представить себе осоподобное существо с почти десятиметровым размахом
крыльев. Разумеется, мне доводилось видеть рисунки и трехмерные проекции,
однако лучше увидеть врага своими глазами.
Я был уверен в себе, и все же меня терзало какое-то смутное
беспокойство. Я бы предпочел впервые схватиться с противником на твердой
поверхности, а еще лучше - на болоте, где вода перемежается с островками
суши. Это была наша родная стихия. Вести же бой в воздухе, да еще с
крылатыми существами... Что ни говори, мы не рождены, чтобы летать, сколько
ни упражняйся с флаерами. Я надеялся, что исход первого боя решит не
способность лучше летать, а другие факторы.
Нет, я не сомневался в правильности стратегии, выбранной Верховным
командованием. Это равносильно самоубийству - воевать на земле, когда
противник еще сохраняет преимущество в воздухе. Просто мне было не по себе.
Флаер тряхнуло: что-то врезалось в машину столь внезапно, что я не
успел сманеврировать. Тварь прилипла к прозрачному фонарю кабины, царапая
его поверхность и явно пытаясь проникнуть внутрь. Боковым зрением я видел
бесновавшееся почти над моей головой существо, и мне с трудом удалось
сконцентрироваться и смотреть вперед, чтобы не врезаться в дерево. Я мельком
успел разглядеть вытаращившиеся на меня фасеточные, с каким-то металлическим
блеском глаза и скрежещущие по прозрачному пузырю кабины огромные челюсти,
потом я резко накренил флаер, и существо пропало. Сзади раздался негромкий
хлопок, словно выпустили сжатый воздух, - это Зур прикончил нападавшего. Я
скосил глаз на фонарь кабины: на том месте, где только что был противник,
виднелись глубокие царапины и пятна от разъевшей поверхность слюны.
Я был доволен. Мгновенная стычка встряхнула меня и обострила реакции
лучше любого психологического тренинга. Кровь забурлила в жилах, тело
повиновалось быстрее, экономя столь драгоценные доли секунд. Теперь не нужно
тратить на это первые минуты боя, я вступал в него уже готовым к кровавой
схватке, с хорошо контролируемым азартом. И тут впервые за последнее время в
моей душе забрезжила смутная надежда выбраться из этой переделки живым.
Мы вошли в свой квадрат. По моей команде звено растянуло строй,
увеличив дистанцию между машинами. Затем так же, строем, мы сделали заход
над деревьями - и Война с насекомыми началась.
События, как это нередко бывает в сражении, начали развиваться
настолько стремительно, что мысль не успевала за действиями. Мы так долго
тренировались с флаерами и пушками, что они стали как бы частью нас самих, и