"Лев Аскеров. Человек с того света" - читать интересную книгу автора

- Вы говорили об одном сейфе - парижском. Их что-несколько?
- Да? - удивился Роки. - Значит, забыл. Дайте ручку и бумагу.
Гангстер написал два шифра.
- Этот, - показал он на верхнюю строчку, - во Франции, а другой
местный, нью-йоркский. Кстати, в нем вы услышите голос Марона. Он говорил со
мной по телефону неделю назад. Марон приказал, чтобы я как можно скорее
убрал Векселя. В пакете с кассетой вы обнаружите чек на 25 тысяч долларов,
подписанный Германом. Мой гонорар.
Ксантопуло зевнул.
- Пожалуй, все, сэр. Я хочу спать.

III

Мерфи, как ему тогда казалось, никогда еще так близко и удобно не
подбирался к паутине с жирными пауками. Правда, трогать ее ему иногда
удавалось. Она тряслась, сбрасывая с себя научат, но не рвалась. Похоже, на
этот раз Марон не отделается только мелюзгой. Тут надо не спешить. Главное,
хорошо ухватиться и тряхнуть со всей силой, чтобы весь выводок, запутавшись
в своей собственной липкой сети, шмякнулся на услужливо подставленную
Интерполом раскаленную сковородочку. Пусть попрыгают. Хороша будет площадка
для адового дансинга.
Хотя Мерфи и не отличался особой пылкостью воображения, он хорошо
представлял себе картину крушения мароновской империи. Не представлял он
только и даже не мог предположить единственного и самого
существенного-истинных размеров этой паучьей державы. Впрочем, дело было
даже не в размерах, а в ее значимости в государственном комплексе. И не
столько в многогранности того, чем она занималась, и многоликости
исполнителей, сколько в политической важности ее главного дела, о котором
Мерфи не имел ни малейшего понятия.
...Несмотря на то, что удар, нанесенный Интерполом Марону, был
мастерски рассчитанным и профессионально точным - вреда он ему не принес.
Разразившееся было скандальное дело на удивление комиссара шло вяло. Охочая
до самых низкопробных сенсаций пресса, как ни странно, отнеслась к нему без
особого интереса. Оно немного оживилось, когда стало известно о том, что
томящийся в одиночной камере Ксантопуло при загадочных обстоятельствах
"покончил" с собой.
Признаков насилия на трупе обнаружено не было. В кармане брюк мертвеца
нашли длинную исповедь-послание, написанную, как установила экспертиза,
рукой самоубийцы. В ней Ксантопуло признавался: де он бессовестным образом
оговорил Бена Фолсджера и его почтенного тестя. Оказывается, он безумно
завидовал своему другу детства Фолсджеру и эта зависть толкнула его на
гнусную ложь. Тот чек в 25 тысяч долларов Бен дал Роки как подъемные для
начала новой его жизни, то есть, он был авансом будущей работы, какую ему,
Ксантопуло, благодаря заботам Фолсджера, предоставлял в своем концерне
Герман Марон.
Что касается магнитофонной ленты - на нее голосом честнейшего Марона
наговорил актер Голливуда Хосе Скорса, с которым Роки часто обделывал разные
делишки. Им, Хосе и Ксантопуло, как явствовало из посмертной исповеди,
хотелось сорвать с Бена Фолсджера богатый куш. Именно Хосе придумал историю
с письмом, где Бен якобы требовал от Роки немедленно покончить с