"Айзек Азимов. Путь марсиан (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

вы уже сказали за эти последние два месяца в своих ежедневных статьях. Вы
возглавили широкую газетную кампанию, направленную на то, чтобы помешать
мне и моим коллегам подготовить мир к угрозе, которую теперь уже нельзя
предотвратить. Вы не остановились перед сугубо личными оскорбительными
нападками на персонал обсерватории и старались сделать его посмешищем.
Ректор взял со стола экземпляр сароской "Хроники" и свирепо взмахнул
им.
- Даже такому известному наглецу, как вы, следовало бы подумать, прежде
чем являться ко мне с просьбой, чтобы я разрешил именно вам собирать здесь
материал для статьи о том, что произойдет сегодня. Именно вам из всех
журналистов!
Атон швырнул газету на пол, шагнул к окну и сцепил руки за спиной.
- Можете идти, - бросил он через плечо. Он угрюмо смотрел на горизонт,
где садилась Гамма, самое яркое из шести солнц планеты. Светило уже
потускнело и пожелтело в дымке, затянувшей даль, и Атон знал, что если
увидит его вновь, то лишь безумцем.
Он резко обернулся.
- Нет, погодите! Идите сюда! - сделав властный жест, сказал Атон. - Я
дам вам материал.
Журналист, который и не собирался уходить, медленно подошел к старику.
Атон показал рукой на небо.
- Из шести солнц в небе осталась только Бета. Вы видите ее?
Вопрос был излишним. Бета стояла почти в зените; по мере того как
сверкающие лучи Гаммы гасли, красноватая Бета окрашивала все кругом в
непривычный оранжевый цвет. Бета находилась в афелии. Такой маленькой
Теремон ее еще никогда не видел. И только она одна светила сейчас на небе
Лагаша.
Собственное солнце Лагаша, Альфа, вокруг которого обращалась планета,
находилось по другую ее сторону, так же как и две другие пары дальних
солнц. Красный карлик Бета (ближайшая соседка Альфы) осталась в
одиночестве, в зловещем одиночестве.
В лучах солнца лицо Атона казалось багровым.
- Не пройдет и четырех часов, - сказал он, - как наша цивилизация
кончит свое существование. И это произойдет потому, что Бета, как вы
видите, осталась на небе одна. - Он угрюмо улыбнулся. - Напечатайте это!
Только некому будет читать.
- Но если пройдет четыре часа... и еще четыре... и ничего не случится?
- вкрадчиво спросил Теремон.
- Пусть это вас не беспокоит. Многое случится.
- Не спорю! И все же... если ничего не случится?
Бини 25 рискнул снова заговорить:
- Сэр, мне кажется, вы должны выслушать его.
- Не следует ли поставить этот вопрос на голосование, ректор Атон? -
сказал Теремон.
Пятеро ученых (остальные сотрудники обсерватории), до этих пор
сохранявшие благоразумный нейтралитет, насторожились.
- В этом нет необходимости, - отрезал Атон. Он достал из кармана часы.
- Раз уж ваш друг Бини так настаивает, я даю вам пять минут. Говорите.