"Айзек Азимов. Риск" - читать интересную книгу автора

- Доктор Сьюзан Кэлвин, из "Ю.С.Роботс", - начал репортер. - У этой
женщины на месте сердца гиперпространство, а в глазах жидкий гелий. Она
пройдет сквозь солнце и выйдет с противоположной стороны, окруженная
замороженным пламенем.
Блейк был еще ближе к улыбке.
- А директор Шлосс?
Ронсон бойко заявил:
- Он слишком много знает. Он постоянно разрешает противоречие: как
попытаться раздуть слабый интеллект слушателя и при этом не ослепить его
блеском собственного интеллекта. И обычно кончает тем, что вообще ничего
не говорит.
На этот раз Блейк оскалил зубы.
- А теперь, может, скажете, почему вы выбрали меня?
- Это легко, доктор. Я посмотрел на вас и решил, что вы слишком
некрасивы, чтобы быть глупым, и слишком умны, чтобы упустить возможность
хорошей личной рекламы.
- Напомните мне потом: я вас пну, - сказал Блейк. - Что вы хотите
узнать?
Журналист показал вниз и спросил:
- Эта штука сработает?
Блейк тоже посмотрел вниз и почувствовал легкий озноб, как от
холодного марсианского ветра. Внизу находился огромный телевизионный
экран, разделенный надвое. Одна часть давала общий вид Его. На серой
поверхности Его виден был "Парсек", он слабо блестел в лучах далекого
солнца. На второй половине экрана - контрольная рубка "Парсека". В ней
никого живого. В кресле пилота предмет, отдаленно напоминающий человека.
Ни на мгновение нельзя было забыть, что это всего лишь позитронный робот.
Блейк сказал:
- С точки зрения физики, должно сработать. Робот исчезнет и вернется.
Космос! Эта часть нам удается. Я видел все запуски. Прибыл сюда две недели
спустя после получения диплома в области физики эфира и с тех пор так и
нахожусь здесь, если не считать отпусков. Я был здесь, когда мы послали
железную проволоку к орбите Юпитера и обратно - и получили назад
металлические опилки. Я был здесь, когда отправили мышь, а получили мясной
фарш.
- После этого мы шесть месяцев выравнивали гиперполе. Нам пришлось
выравнивать запаздывания на одну десятитысячную секунды во всех частях
посылаемого предмета. После этого мыши возвращались назад невредимыми.
Помню, как мы праздновали один случай: мышь вернулась живой и прожила еще
десять минут. Теперь они живут так долго, сколько мы о них заботимся.
Ронсон сказал:
- Здорово!
Блейк косо взглянул на него.
- Я сказал: сработает, с точки зрения физики. Возвращающиеся белые
мыши...
- Да?
- Они безмозглые. Нет даже крошечного мышиного рассудка. Не едят.
Приходится их держать на принудительном питании. Не спариваются. Не
бегают. Сидят. Сидят. Сидят. И все. Наконец решили послать шимпанзе. Какое
жалкое зрелище. Шимпанзе слишком близок к человеку, чтобы это легко