"Айзек Азимов. Седьмая труба" - читать интересную книгу автора

которая, как и прежде, кружилась во вселенной, но теперь уже в полном
одиночестве.


Р.Е.Манн (известный всем, кто его знал, просто как Р.Е.),
беспрепятственно пройдя в служебные помещения фабрики "Битсы Билликана", с
неодобрением уставился на высокого человека, сосредоточенно склонившегося
над грудой бумаг на письменном столе (он был излишне костляв, но благодаря
аккуратным седым усам в нем еще чувствовалось былое изящество, хоть и
немного поблекшее).
Р.Е. взглянул на свои наручные часы, которые все еще показывали 7.01
утра. Именно в это время они и остановились. Время, естественно,
соответствовало Восточному поясу; если же считать по Гринвичу, то часы
остановились в 12.01. Пристальный острый взгляд его темно-карих глаз над
выступающими скулами встретился со взглядом сидевшего напротив человека.
Какое-то мгновение взор высокого человека оставался безучастным. Затем
он проговорил:
- Что вам угодно?
- Гораций Дж.Билликан, полагаю? Владелец этого предприятия?
- Да.
- Я - Р.Е.Манн. Когда я наконец застал кого-то за работой, то не
удержался, чтобы не остановиться и не зайти сюда. Разве вы не знаете, какой
сегодня день?
- Сегодня?
- День воскрешения мертвых.
- Ах да. Конечно, знаю. Я слышал трубный глас. Такой действительно
поднимет мертвых на ноги... Довольно неплохое звучание, как по-вашему? - Он
хихикнул. - Он разбудил меня в семь утра, - продолжал он. - Я толкнул жену.
Она, конечно, спала как убитая и не слышала трубы. Я всегда говорил ей, что
она проспит все. "Седьмая труба, дорогая", - сказал я ей. Гортензия - так
зовут мою жену - ответила "Хорошо" и снова заснула. Я принял ванну,
побрился, оделся и пришел на работу.
- Но зачем?
- Почему бы и нет?
- Никто из ваших работников не пришел.
- Да уж, бедняги. Они впервые взяли себе выходной. Так что ничего
удивительного. В конце концов, не каждый же день бывает конец света. Да и
мне от этого, если честно, ничуть не хуже. По крайней мере у меня есть хотя
бы возможность без помех навести порядок в своей личной корреспонденции.
Телефон сегодня ни разу не звонил. - Он встал и подошел к окну. - А знаете,
так даже намного лучше. Ни тебе слепящего солнца, ни снега. Зато какое
мягкое приятное освещение, какое приятное тепло! Все так прекрасно
упорядочено... А сейчас, если не возражаете, я весьма занят, так что прошу
извинить меня...
Возгласом "Одну минутку, Горацио" его прервал чей-то грубый мощный
голос, и в кабинет просунулся внушительный нос, за которым последовал и его
обладатель - джентльмен, удивительно похожий на Билликана, только с
несколько более резкими чертами лица.
Джентльмен принял позу оскорбленного достоинства, эффектность которой
ничуть не проигрывала от того, что он был совершенно наг.