"Айзек Азимов. Заминка на праздновании Трехсотлетия" - читать интересную книгу автора

свете, мелькнувший и исчезнувший прежде, чем он что-нибудь осознал.
Но где президент? Он потерял его из виду среди пыли.
Эдвардс вглядывался в сектор площади, где только что видел президента -
тот не мог отойти далеко.
И тут же обнаружил признаки смятения - сначала среди агентов секретной
службы, которые словно бы потеряли голову и метались из стороны в сторону;
затем оно перекинулось на окружающую толпу и стало шириться. Шум внизу
перерос в громовой рев.
Эдвардс не различал слов, из которых слагался этот рев, но оглушающие
волны возбужденных криков были яснее всяких слов: президент Уинклер исчез!
В единый миг рассеялся облачком пыли.
Затаив дыхание, Эдвардс ждал, как ему казалось, целую вечность, чтобы
долгий момент осознания завершился, и толпа под ним забурлила в панике...
Тут, перекрывая грозный гул, раздался звучный голос - и гул стал стихать,
оборвался, сменился глубокой тишиной. Словно это все-таки была
голографизионная программа и кто-то приглушил звук, а затем и вовсе
выключил.
Эдвардс подумал: "Господи! Это же президент!"
Ошибиться в этом голосе было невозможно. Уинклер стоял на окруженной
кольцом охраны трибуне, с которой должен был произнести речь в честь
Трехсотлетия и с которой десять минут назад спустился, чтобы пожать руки
счастливчикам в толпе.
Как он снова очутился там?
Эдвардс напряг слух.
- Со мной ничего не случилось, сограждане американцы. Вы просто были
свидетелями поломки механического приспособления. Это не был ваш
президент, а потому не позволим технической неполадке омрачить
празднование счастливейшего дня, какой только знала история. Сограждане
американцы, прошу вас о внимании...
И полилась речь в честь Трехсотлетия - лучшая из речей, когда-либо
произнесенных Уинклером, или из тех, какие когда-либо слышал Эдвардс.
Заслушавшись, Эдвардс даже забыл о своей прямой обязанности вести слежку.
Уинклер говорил замечательно. Он понимал всю важность Федерации и
заставлял своих слушателей поверить в нее!
Однако одновременно где-то в глубине сознания Эдвардса всплывало
неотвязное воспоминание об упорных слухах, будто новые достижения
роботехники позволили создать точнейшую копию президента - робота, который
мог исполнять все церемониальные функции, который мог пожимать руки в
толпе, который не мог ни соскучиться, ни утомиться - ни быть убитым.
"Но это-то и произошло", - подумал Эдвардс в растерянности. Такой
робот-двойник действительно был создан, и в определенном смысле он был
убит.

Тринадцатое октября 2078 года. Эдвардс посмотрел на низенького
робота-гида, который остановился перед ним и сказал мелодичным голосом:
- Мистер Дженек готов вас принять.
Эдвардс встал, чувствуя себя великаном рядом с приземистым металлическим
гидом, едва достававшим ему до пояса. Но далеко не юным великаном. За
последние два года его лицо избороздили морщины, и он не забывал о них.
Теперь он последовал за гидом в неожиданно маленький кабинет, где за