"Айзек Азимов. Заминка на праздновании Трехсотлетия" - читать интересную книгу автора

легко занял бы его место, не вызвав подозрений... Например, ваших.
- Но осталось бы несколько осведомленных лиц, мистер Дженек. Пришлось бы
убрать и их. - Эдвардс наклонился над столом. - Видите ли, при обычных
обстоятельствах опасности спутать человека с машиной не существовало.
Полагаю, робот не был в непрерывном употреблении, его включали лишь в
определенных случаях, а о том, где находится президент и что он делает,
всегда знают люди, чьей обязанностью это является. И их, вероятно, не так
уж мало. Следовательно, убийство можно было совершить только в тот момент,
когда все эти люди считали, что перед ними не президент, а робот.
- Не понимаю.
- Вот послушайте. Одной из функций робота было пожимать руки в толпе.
Обмениваться рукопожатиями с избирателями. Пока это происходило,
осведомленные люди знали, что проделывает это робот.
- Вот именно. Тут вы совершенно правы. И это был робот.
- С одной маленькой поправкой. Праздновалось Трехсотлетие, и президент
Уинклер не устоял перед соблазном. Да и можно ли требовать, чтобы
президент - а тем более такой пустой любитель рукоплесканий и мелкий
популист, как Уинклер, - отказался упиться преклонением толпы в подобный
день и уступил это удовольствие машине? Не исключено, что робот всячески
содействовал распалению его тщеславия, с тем чтобы в день Трехсотлетия
президент приказал ему остаться за трибуной, а сам отправился пожимать
руки и наслаждаться приветствиями.
- Тайно приказал?
- Естественно. Предупреди президент об этом кого-нибудь из службы
безопасности, или из своего окружения, или вас, ему бы воспрепятствовали,
верно? После событий второй половины двадцатого века официальное отношение
к возможности покушения стало просто параноидальным. И вот, подталкиваемый
несомненно умным роботом...
- Вы полагаете, что робот был умен, поскольку считаете, что он в настоящее
время занимает пост президента. Это порочный круг. Если это не президент,
то нет оснований считать его умным или способным разработать такой план.
Кроме того, каким образом робот вообще мог планировать убийство? Даже если
бы убить президента должен был не он, так ведь Первый Закон запрещает и
косвенное содействие потере человеческой жизни. В нем сказано: "Робот не
может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы
человеку был причинен вред".
- Первый Закон не абсолютен, - возразил Эдвардс. - Что, если причинение
вреда одному человеку спасет жизнь двух других, или трех, или даже трех
миллиардов других? Робот мог счесть, что спасение Федерации важнее
спасения одной жизни. Ведь это же был не обычный робот. Его
сконструировали в качестве двойника президента с точностью, рассчитанной
на всеобщий обман. Предположим, он обладал способностями президента
Уинклера без его слабостей, и предположим, он знал, что сумеет спасти
Федерацию, а президент - нет?
- Это вы способны рассуждать так, но откуда вы взяли, что механическое
приспособление обладало подобной логикой?
- Иного объяснения для случившегося нет.
- По-моему, это параноические бредни.
- В таком случае, - сказал Эдвардс, - объясните мне, почему уничтоженный
объект распылили на атомы? Если не для того, чтобы скрыть, что уничтожен