"Бернард Эшли. Терри на?ограде (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Тебе чего, малец? - спрашивает, а сама хмурится. Будь у него деньги,
она продала бы ему и сигары.
- Я ищу тут, - громко ответил Терри; закрывшаяся за спиной дверь
придала ему храбрости: если б она осталась открытой и можно было сразу
повернуть назад, он бы, пожалуй, извинился и удрал. - Дружка своего. Он,
по-моему, ходит сюда.
- Кто ж такой? - Нет, мальчонка, видать, не из полиции, до такого они
еще не дошли.
- Его зовут Лес. По-моему, его отец покупает у вас газеты. Мне надо его
найти... - Терри все еще стоял у порога.
- Четвертый дом по правую руку. Виктория Гарденс.
Терри удивленно раскрыл глаза, брови его полезли вверх. Как все
просто... если только старуха не говорит о каком-нибудь другом Лесе.
- У него это... - Терри неопределенно провел рукой перед горлом.
- Во-во. Четвертый дом по правой руке.
- А-а. Спасибо.
Старуха не отозвалась. Она смотрела на Терри, пока он с трудом отворял
дверь, потом наподдала ногой по миске с засохшей кошачьей едой, так что она
угодила в бок жирному полосатому коту, и опять, болезненно морщась,
принялась растирать свои потрескавшиеся руки.
На улице, через дорогу от лавчонки, табличка сообщала, что это и есть
Виктория Гарденс. Узкая, ничем не примечательная улочка. Здесь не веяло
духом ветхости, истории, как на более старых, разрушающихся соседних улицах.
Такую улочку увидишь где угодно, нет у нее особых примет. Могла она быть где
была - подле доков, а могла бы и вырасти с края какого-нибудь поселка в
провинции, только вот все вокруг покрывал толстый слой истинно лондонской
пыли, обесцветил кусты бирючины и высокие палисадники. Этакая неухоженная
городская клумба, однолетними растениями на ней были дети, а прореживал и
пропалывал ее закон. Но застройка самая обыкновенная. Дома - все на одно
лицо - стояли в ряд вдоль улицы, сложенные из одинакового розового кирпича и
разделенные узкими подворотнями, электрические провода шли прямо по стенам,
и перед каждым домом - подкрепленная проволокой живая изгородь, что мешала
прохожим и не давала чересчур любопытным на ходу заглядывать в окна.
Терри опасливо подошел к четвертому дому. Он сам не знал, как быть
дальше. Постучать ли, если Леса не видно, или прохаживаться здесь, будто от
нечего делать, пока Лес его сам не увидит? Как тут угадаешь? Придется
действовать по наитию. Но прежде всего надо хорошенько оглядеться. К
счастью, на месте калитки зияла дыра, достаточно широкая, чтобы, скосив
глаза направо, проходя мимо, можно было неплохо разглядеть дом. Терри
остановился, зачарованный листиком бирючины, потом повернул обратно.
Сперва он поразился: нигде не видно входа. Потом пригляделся и
сообразил: наверно, вход скрывается во тьме подворотни. Дома сумрачные,
неприветливые. Построены на средства благотворительности и, как она сама,
бездушны. У викторианских домов, по крайней мере, есть крылечко - можно
посидеть на солнышке, посудачить, поглядеть на белый свет. А тут входная
дверь не видна, спрятана, отталкивает, гонит прочь, тут незваному гостю
сразу становится не по себе, тут он во власти хозяина; тот, если захочет,
включит свет, а не захочет - оставит вход во тьме. Одно ясно, решил Терри:
нельзя просто подойти к входной двери и спросить Леса. Надо помнить о своей
безопасности - оставаться на виду у всей улицы. А войдешь в подворотню - и