"Леонид Ашкинази. Человек, который дал имя Государству" - читать интересную книгу автора

Теперь было необходимо навести порядок на границе с Иорданией и в
Иерусалиме. Были начаты переговоры с Иорданией. Одновременно был взят Эйлат.
В результате переговоров были подписаны соглашения о перемирии с Ливаном,
Сирией и Трансиорданией. Наступила передышка.
А Бен-Гурион вплотную занялся проблемой алии. Он поставил задачу - за
четыре года удвоить население страны. Виктория Мунблит позже напишет, что он
сказал про репатриантов: "Это пыль. Они уйдут. Нам нужны их дети". При всем
цинизме, при всей откровенности Старика сомнительно, чтобы он так
высказался. Ведь проще простого было ограничить (неформально!) возраст
въезжающих. Но это не было сделано, и за четыре года население возросло на
120 %. Люди жили в оставленных англичанами военных лагерях, брошенных
арабами домах и сараях, наконец - в палатках. Люди жили в ужасных условиях,
на грани голода. "Не раз жизнь всего ишува зависела от корабля с пшеницей
или мукой. На уже устроенное население был наложен тяжелый налог.
Впоследствии Бен-Гурион утверждал, что четыре первых года существования
Государства были самыми великими годами в нашей истории со времен победы
Хасмонеев над греками".
Разумеется, внутриполитические проблемы никуда не делись - более того,
они осложнялись по мере движения государства к демократии. В условиях войны
люди мирились с меньшим демократизмом, но теперь, в - по израильским
понятиям - мирных условиях, начались отказы от сотрудничества, коалиции,
правительственные кризисы. Ирония судьбы - Бен-Гурион правил в основном с
помощью религиозных партий, а левая партия Мапай, весьма просоветская, и
"общие сионисты" ушли в оппозицию.
На внешнеполитическом фронте тоже было не гладко (а когда на нем было
для Израиля гладко?). ООН постановила ввести в Иерусалиме статус
международного города. Отыграть такую ситуацию было бы невозможно, и
Бен-Гурион объявил, что столица Израиля - Иерусалим и что туда переводится
правительство. Крику было во всем мире - не передать. Но Бен-Гурион опять
оказался прав. Заметим, что его уверенность в своей правоте отчасти
базировалась на учете позиции Трансиордании, которая тоже не собиралась
уходить из Иерусалима.
Начало пятидесятых годов было для Бен-Гуриона заполнено политическим
лавированием. После убийства мусульманскими фанатиками короля Абдаллы и
ливанского государственного деятеля Риада Сулха, склонявшегося к миру с
Израилем, надежды на мир с арабами стали таять. Отношения с Англией
складывались не лучшим образом - несмотря на приход к власти Черчилля,
симпатизировавшего Израилю, противодействие британского МИДа сводило на нет
эффект всех усилий. Ухудшились отношения с США - Трумена сменил Эйзенхауэр,
и Америка начала укреплять свои отношения с арабскими режимами. Окружающий
мир поворачивался к Израилю спиной.
Вдобавок к 1952 году стало ясно, что Израиль стоит на пороге серьезных
экономических проблем. Но Бен-Гурион предложил не просить безвозмездной
помощи, а разместить за границей заем, взять в долг. И заем в один миллиард
долларов был получен.
Очень сложным был вопрос получения репараций с Германии. Многие евреи
сочли недопустимым, чтобы Германия расплачивалась деньгами за еврейскую
кровь. А Бен-Гурион утверждал, что деньги - это возмещение материального
ущерба, разграбленного еврейского имущества. Прибегал он и к моральным
аргументам - "...завещание шести миллионов жертв нацизма, которые под