"Леонид Ашкинази. Легко ли быть евреем?" - читать интересную книгу автора

внес маленький вклад. Да, но без маленьких вкладов не было бы и больших;
маленький вклад тоже для кого-то был важен и. быть может, кого-то и
спас. Не народ, а одного из народа; но ведь народ и состоит из "одних",
из отдельных людей. Так что гордиться есть чем.
Ситуация становится сложнее, если ты был предателем и убийцей, но
ты уж сам реши эту проблему, оцени свои действия и свою роль. В крайнем
случае, люди помогут тебе оценить, если ты вообще придаешь значение их
мнению. И еще один аргумент - самим фактом принадлежности к своему
народу, тем, что ты не ушел из него, не стал ассимилянтом или выкрестом,
прельстившись одним из многих соблазнов, ты помог народу выстоять и
продолжить существование. Ты помог всем "одним" из твоего народа, тем,
кому как и тебе, нужен этот народ. И, если отвлечься на минуту от роли
высшей силы, то наш народ - это наше коллективное творение, наш акт
коллективного "продолжающегося творения", который мы совершаем изо дня в
день, из года в год, шестую тысячу лет, из погрома в погром, из Храма в
Храм. Но есть среди нас те, кто не вырос в лоне народа, а пришел в него.
Почему они могут гордиться своим народом и тем, что принадлежат к нему?
Прежде всего, заметим, что все это чувства, за которые никто ни перед
кем не отвечает и отчитываться не должен. Собственно, это следовало
сказать с самого начала: чувства - личное дело каждого. Но если мне
начинают объяснять, что я не должен чем-то гордиться или не должен
кого-то любить, то в зависимости от серьезности аргументации,
уважаемости собеседника и общественной, так сказать, значимости вопроса,
можно и послать собеседника подальше, и обсудить вопрос. О любви не
будем, а насчет гордости народом и своей принадлежностью к нему мне
показалось небесполезным обсудить. Вот почему вы и читаете эту заметку.
Вернемся, однако, к тем, кто пришел к своему народу. Что нынче для
бывших советских народов не такое уж редкое явление. Цыгане всегда и все
помнили, что они цыгане, немцы помнили почти все, дальше длинный
перечень, и где-то в нем евреи. Степень ассимиляции разных народов
зависела от многих причин и не будем ее сравнивать; тем более, что и
измерять ее не совсем понятно как. Итак, человек из ассимилированной
среды в той или иной мере, тем или иным способом, вернулся в свой народ.
Что он может возразить демократу-ассимилянту насчет гордости и причин
для нее? Во-первых, все то, что написано выше. Ведь если он вернулся,
значит, что-то было в нем и раньше, не на голом же месте возникло то,
что направило его к нам. Во-вторых, он может еще раз произнести все то,
что написано выше, ведь если он пришел к нам, то теперь он с нами и
часть нас. Самое же главное - третье. Согласно общеизвестной еврейской
традиции, неофит заслуживает большей заботы и любви, чем тот, кто
воспитан и вырос в лоне своей национальной культуры. Заботы - потому,
что ему труднее, любви - потому, что он выбрал нас в акте свободного
выбора, в акте волеизъявления, и он мог выбрать других. Добавим к этому
то, что, выбирая еврейский народ, ты выбираешь гонимый народ, ты
выбираешь преследуемый народ, ты выбираешь бремя проблем, ограничений,
сомнений и опасностей. Везде и во всем мире, даже в самых благополучных
странах, что-то из этого списка есть всегда. А во многих странах - есть
все сразу. Поэтому подумай трижды, прежде чем выбрать этот объект для
чувства гордости. В жизни, честное слово, есть пути попроще.
Но еврейские девушки мне нравятся больше других. Я горжусь за свой