"Нил Эшер. Звездный дракон ("Агент Кормак" #1)" - читать интересную книгу автора

номер кредитной карточки и название пункта назначения. Обязательная
процедура требовала повторения действия - чтобы подтвердить верность этих
сведений. Двери перед ним открылись, он ступил на движущуюся дорожку. Серая
металлическая лента повезла его по длинному коридору, стены которого были
ребристыми, будто глотка какой-то громадной древней рептилии, прямо к двери,
за которой находилась кабина рансибля. Она представляла собой зеркальную
сферу диаметром в тридцать метров, с полом из черного стекла. Сам рансибль
стоял посередине сферы на ступенчатом постаменте - будто на алтаре в честь
некоего кибернетического идола техники. На постаменте возвышались
перламутровые десятиметровые извитые бычьи рога, а между ними сверкала чаша
Скайдоновой катапульты, которую теперь все именовали не иначе, как попросту
"чайной ложкой" - из-за того, что вся техника Скайдона называлась так дико и
странно. Но как ни неприятно было Фримену признаваться в этом, ему все-таки
нравились вилки-ножи и айва из дурацкого стишка Эдварда Лира [Эдвард Лир
(1812 - 1888) - родоначальник английской поэзии нонсенса. Автор романа
почерпнул терминологию для супертехнических изобретений из стихотворения
Лира "Филин и кошка". Там герои ели айву (quince) вилками-ножами (nmcible
spoons) - столовыми приборами с тремя широкими зубцами, средний из которых
заострен. Следует отметить, что "runcible" - одно из излюбленных словечек
Лира. На русский язык оно как прилагательное не переводится, а назвать
пассажиров "айвой" язык не поворачивается. Так что пусть "квинсы"
перемещаются в пространстве с помощью "рансиблей".], за исключением того
момента, что айву режут на кусочки, поскольку словом "квинсы" именовались
все те, кто путешествовал с помощью рансиблей. Большинство людей теперь
знали это древнее стихотворение - интересно, что сказал бы Лир о таком
необычном употреблении его слов?
Он подошел к постаменту, взобрался к чаше по ступенькам, шагнул внутрь
нее и исчез.
Его швырнуло в подпространство и поволокло между звезд, как до него это
проделывали миллиарды тех, кого прозвали "квинсами". Фримен перемещался
вопреки релятивности, за счет техники, суть которой не мог постичь его
нечипованный разум. В промежутках между рансиблями в Эйнштейновой вселенной
он переставал существовать. Он находился вне горизонта событий, он был
распростерт на бескрайней поверхности.
Миг длиной в вечность.
Фримен преодолел расстояние в двести пятьдесят три световых года. Его
подхватил следующий рансибль, пронес над горизонтом и передал громадный
энергетический заряд... вот только...
Вот только что-то пошло не так. Фримен прошел через чашу, не
расставшись с зарядом энергии. Эйнштейнова вселенная завладела им и
безжалостно применила к нему свои законы, и в это безмерное мгновение он
появился в пункте назначения со скоростью лишь на малую толику ниже скорости
света.
На планете Самарканд в системе Анделлан Фримен выделил энергию, равную
той, которую произвел бы взрыв ядерной бомбы мощностью в тридцать мегатонн.
Атомы его тела большей частью превратились в чистую энергию. При взрыве
погибло восемь тысяч человек. Еще две тысячи умерли от лучевой болезни в
последующие недели. Нескольким сотням людей удалось пережить и это, но без
поступления энергии от рансибельных буферов и из-за того, что большинство
установок вышли из строя, на планету Самарканд вернулся некогда побежденный