"Кира Артамова. Король Мертвой Страны " - читать интересную книгу автора

- Понял, собака!?
- Убью! - повторил воин, поймав конец палки, рванув ее на себя, и
взглянув на смотрителя своим черным бездонным взглядом, перехватил
приобретенное оружие, делая шаг вперед.
- Назад, пес! - взвизгнул Кариф и шлепнул воина по плечу, словно
ребенка, - А ну дай сюда! - побледнев, протянул он руку за палкой
смотрителя, буравя Нартанга уничтожающим взглядом, - Запорю после боя! -
корча воину рожи продолжил он.
- Раз запорешь, чего тогда драться? - буркнул Нартанг, отдал ему палку
и встал на покинутое место.
- Бешеный пес! - сквозь зубы процедил распорядитель, - Негодный товар!
- А я его тебе и не предлагаю! - изрек Кариф, повернулся и, распираемый
чувством собственного достоинства за усмиренного "зверя", пошел прочь.
- Почему ты его слушаешься? - спросил Седой, когда и Кариф и смотритель
удалились на достаточное расстояние.
- Я побеждаю для него в боях - он отпускает меня на свободу. Я не
трогаю его - он не велит трогать меня, - неохотно объяснил воин.
- Я бы не стал доверять торгашу, - покачал головой Седой.
- Тебе и не обещали свободу за победу, - слегка пожал плечами Нартанг.
- Обещали, и не раз, поэтому и говорю тебе, - ответил его сосед.
- Посмотрим, - буркнул воин и отвернулся, давая понять, что не хочет
больше говорить, наблюдая, как и многие другие бойцы сговаривались между
собой о том, чтобы не доводить поединок между друг другом до
смертоубийства - многие из них были мирными жителями других народов, не
любившими кровопролитие. Нартангу было все равно, но он тоже не хотел ни за
что убивать людей, которые попали в такое же положение, как и он. Непонятно
почему, но со времени своего освобождения из рабства у Зурама, где его
довели до состояния одуревшего объекта каждодневных побоев, воин перестал
наслаждаться схваткой - скорее сейчас для него это стало необходимостью
выживания.
А люди все шныряли вокруг, гомоня и жестикулируя, часто двое или трое,
оживленно споря, ходили от одной клетки к другой, возвращаясь к только что
покинутым пленникам, сравнивая одного с другим, словно кувшины на рынке. "А
я говорю, черный его уложит!" - вопил один; "А я говорю, что тот его!" -
возражал второй;
- "На что спорите-то хоть почтенные?" - оживленно интересовался третий.
"На трех вьючных верблюдов готов спорить, что мой его побьет!" "Да я жеребую
от Айтара кобылу могу поставить, что не побьет!" "Да что ты говоришь? Айтар
мертв! Вот уж пол года скоро будет! Хочешь от какого-то полукровки понесшую
клячу мне всучить?!" ...
Их крики могли бы любого вывести из себя, но Нартанг уже не слышал
этого гомона.
Он смотрел поверх всей этой мельтешащей галдящей толпы и думал о своем.
Он вспоминал свою юность: уроки у Наставников, выступления на Праздниках
Меча, первые военные походы и настоящие битвы - разве мог он, наследный
принц несокрушимой страны, подумать тогда, что будет вот так стоять в клетке
на обозрение низкорослому ущербному народцу пустыни, готовясь выйти на
арену, словно бойцовая собака, по выгодному замыслу одного из них?! И теперь
ему суждено убивать и убивать одного за другим таких же, как и он, осмеянных
Хьяргом, чтобы самому выйти на свободу.