"Романтичная леди" - читать интересную книгу автора (Торп Сильвия)

Глава 14 В парке

Пока дамы беседовали, мистер Рэйвиншоу и мисс Крессуэлл, не подозревая, что леди Динсмор обдумывала их будущее, двигались в направлении Гайд-парка. Они были одни, поскольку, подсадив свою спутницу в коляску и заняв место возле нее, Гай отрывисто приказал груму ждать его на Парк-стрит. Каролайн промолчала, но, как только они отъехали, осторожно поинтересовалась:

– Правильно ли вы поступили, сударь, оставив вашего грума? Может, лучше, если бы он поехал с нами?

Он бросил на нее насмешливый взгляд:

– Может ли такое быть, мисс Крессуэлл, или мне только кажется, будто вы и правда боитесь оставаться наедине со мной?

– Вовсе нет, сэр, – смешалась она. – Мной руководит лишь желание держаться в рамках самых строгих правил.

– Вы поражаете меня, сударыня, – хмыкнул он. – Однако, если я правильно понял Джейн, она уже успела представить вас некоторым своим друзьям, и никто не видит ничего предосудительного в моей готовности пригласить вас на прогулку.

– Так ли? – возразила девушка. – У меня создалось впечатление, мистер Рэйвиншоу, что вам до сих пор не свойственна была подобная галантность.

Он улыбнулся, но промолчал. Они выехали на оживленную улицу, и мисс Крессуэлл с восхищением наблюдала, как ловко правит ее спутник своей резвой упряжкой.

– Это те самые лошади, сэр, которых ваш кузен украл той ночью? – полюбопытствовала она.

– Они самые, сударыня, и вы можете представить, насколько я обрадовался, когда вернул их себе. К счастью, Пелем умеет с ними обращаться и в его руках с ними ничего страшного не случилось.

– Мой отец научил меня разбираться в достоинствах лошадей, и я даже могу оценить, кто как ими правит. Но к сожалению, он никогда, на моей памяти, не мог позволить себе держать конюшню. Но как же мне всегда хотелось научиться управлять экипажем! – призналась Каролайн.

– Когда-нибудь, мисс Крессуэлл, я научу вас, – спокойно заметил он, – но только не этими лошадьми. Мои серые слишком горячи для женских рук.

Каролайн не знала, как ей реагировать на его слова. Он говорил так, как если бы существующее положение дел могло продолжаться неопределенно долго, как если бы им предстояло видеться друг с другом часто и на равных. Но она знала, насколько легко поддаться такому настроению. Невероятно просто и столь же опасно. Словно напоминая себе об огромной пропасти, которая неминуемо возникнет между ними в ближайшем будущем, она заговорила о другом:

– Я так благодарна вам, сэр, что вы вовремя появились в гостиной. Леди Динсмор как раз поинтересовалась, почему я решила погостить у Джейн, и я никак не могла справиться с замешательством. Ни за что на свете не стала бы я говорить ей правду.

– Что ж, я счастлив, раз успел вовремя появиться и прийти вам на помощь, Полагаю, вы правы, лучше, если мы не станем распространяться о случившемся.

– У меня нет ни малейшего желания рассказывать о случившемся. Но знаете, чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь: мистер Тренч заманил меня в тот дом явно с какой-то целью.

– Следует думать, это так, – мрачно согласился мистер Рэйвиншоу, и его голос подозрительно дрогнул.

Мисс Крессуэлл нахмурилась.

– Теперь вы издеваетесь надо мной! – негодующе произнесла она. – Ну да, он пытался добиться от меня близости, но, поймите, я вовсе не об этом. Был какой-то момент, всего один мимолетный момент, когда мне показалось… Ну, как если бы маска спала с его лица, и он явил свой истинный лик. Суетливость, и мнимое радушие, и даже его отвратительное ухаживание за мной – все это не стоит выеденного яйца, за всем этим скрывается какая-то неистовая жестокость и ненависть… Я так была напугана этим, никогда в жизни так не боялась! Ну а теперь скажите: вы считаете все это игрой моего расстроенного воображения?

– Я скажу, – размеренно произнес Гай, – что вчера вечером вы были слишком утомлены. Ваши нервы натянуты, словно струны. Несомненно, Тренч – неприятный тип и, вероятно, даже отъявленный негодяй, но ему больше не дадут возможности потревожить вас.

К тому времени они уже добрались до парка и присоединились к веренице экипажей, двигавшихся по аллеям. Наступил час для прогулок, и светское общество дышало воздухом в своих выездах, верхом или пешком.

Мисс Крессуэлл ловила на себе многочисленные взгляды, порой любопытные, порой откровенно удивленные. Уверенность в безупречности наряда, ничем не уступавшего любой из дам, выехавших в тот день на прогулку, не могла успокоить Каролайн. Она чувствовала себя очень неловко, хотя и ухитрялась скрывать это. Многие узнавали мистера Рэйвиншоу, но на все приветствия он отвечал не больше чем улыбкой или легким поклоном. Поэтому, когда его окликнул щеголеватый молодой человек, Каролайн встревожилась, увидев, как он натягивает поводья. Молодой щеголь подошел к ним и поклонился.

– Мое почтение, Рэйвиншоу, – растягивая гласные, с подчеркнутой медлительностью произнес он. Тут его взгляд переместился на мисс Крессуэлл, и светская небрежность уступила место удивлению. Он забыл про свою манерность и вскрикнул: – Бог мой! Каро!

Каролайн посмотрела на красивое, но слегка растерянное лицо сэра Реджинальда Линли и, собрав все свое самообладание, кивнула ему:

– Добрый день, Реджинальд. Как давно мы не встречались.

– Вот так так! Я, ей-богу, и не признал тебя сначала. Но какими судьбами? Я не знал о твоем знакомстве с Рэйвиншоу.

– Скорее всего, Линли, вы просто не все знаете обо мне, – спокойно ответил Гай, – а уж тем более о мисс Крессуэлл. Она сейчас гостит у моей невестки и оказала мне честь, согласившись покататься со мной.

Ирония в его голосе не осталась незамеченной, сэр Реджинальд поспешно извинился, добавив, что так или иначе, но это вовсе не его дело. Мистер Рэйвиншоу не стал спорить и вежливо поинтересовался, может ли он чем-нибудь быть полезным.

Реджинальд, похоже, немного нервничал.

– Нет, нет, спасибо! Я всего лишь хотел сказать, что чертовски неприятная вышла история, Рэйвиншоу! Матушка мне все рассказала. Чувствовал себя обязанным принести вам свои извинения.

– Неужели? Должен ли я воспринимать ваши слова как подтверждение вашей осведомленности о намерениях вашей сестры? – Гай несколько картинно изобразил на своем лице удивление.

– Бог мой, нет, конечно! – поспешно возразил Реджинальд. – Я знал, бесспорно, какую бучу она подняла, будто ее силой принуждают выходить за вас замуж. Она противилась вашей свадьбе после того, как Роланд вернулся, но с этим ничего нельзя было поделать. Спросите Каро, если вы мне не верите! Что касается их заговора… Неужели вы считаете, я отправился бы очертя голову в Ветстоун и провел бы там целых два дня, выясняя всякую чушь в полиции и бог знает где еще, если бы знал, что Дженни преспокойненько едет в Гретна-Грин? – Он глубоко вздохнул. – Не возьму в толк, и чего это на нашу семью столько напастей со всех сторон навалилось? Хватило бы и одного бегства Дженни, так нет, еще и грабеж с убийством в доме моего дяди. Вы ведь слышали об этом, как я полагаю?

– Да, прескверное дело. – Гай кивнул. – Преступников уже нашли?

– Одного из них поймали. Полицейские настигли его, когда этот тип попытался уйти вплавь по реке, но он утонул. Он точно замешан в грабеже, поскольку в его жилище нашлась большая часть награбленного, но полицейские не считают его убийцей. Тот все еще на свободе. Они надеялись, что сообщник даст показания против убийцы, но теперь дело у них совсем застопорится. Кажется, они кого-то подозревают, но не могут арестовать из-за отсутствия доказательств.

Каролайн поежилась.

– Здорово выходит, не так ли? – заметила она. – Оказывается, убийца свободно разгуливает где-то среди нас.

– Это едва ли, мисс Крессуэлл, – поправил ее Гай, улыбнувшись. – В нашем светском обществе, конечно, встречаются эксцентричные типажи, но убийцы…

– Бог мой, нет, конечно, это человек не нашего круга! – горячо поддержал его Реджинальд. – Негодяй залег в каком-нибудь воровском притоне с рубиновым кулоном Дженни, и этот рубин жжет ему руки. Он не рискнет продать драгоценность, как вы понимаете, ведь за эту вещицу его теперь ожидает виселица.

– Кулон так и не нашли? – удивилась Каролайн.

– Нет, и мой дядя просто обезумел. Похоже, он хранил камень все эти годы, не находя достойного повода вставить его в оправу. И наконец, увидел таковой в свадьбе Дженни. Знаете, он безмерно любит девочку. Всегда любил! Говорит, что и сейчас подарил бы ей рубин, если бы только отыскали камень. Хотя какой толк Дженни от этой безделушки, представить себе не могу. Спору нет, стоит этот камень целое состояние, но если она когда-нибудь и рискнет продать кулон, старик не простит ей этого.

– Пока Дженни следует за полком, ей в нем, разумеется, нет никакого смысла, но ведь война не будет длиться вечно, – не выдержала Каролайн. – Дженни с Роландом когда-нибудь все равно вернутся в Лондон. Тогда она сможет надевать любые украшения.

– Мне кажется, – холодно прервал их мистер Рэйвиншоу, – нынешняя ценность кулона состоит в том, что он выявит убийцу и поможет отдать его под суд. Но столь маленькую вещицу совсем не трудно переправить за пределы страны или спрятать до лучших времен. Нам кулон не найти.

– Именно так и говорят на Боу-стрит, – уныло признался Реджинальд. – Как вы можете себе представить, это приводит дядю в ярость. Я даже боялся, что его хватит удар! – С этими словами сэр Линли уже собирался покинуть их, как новая мысль осенила его, и он торжествующе воскликнул: – Вспомнил! У меня ведь был к вам вопрос, Рэйвиншоу! Вы не знаете, что случилось с Пелемом? Мы с ним задумали пообедать вчера, но он почему-то не пришел, а вот сегодня я узнал, что он вообще съехал с Дюк-стрит.

Возникла неловкая пауза. Каролайн неожиданно заинтересовала проезжавшая карета, и она не могла оторвать от нее взгляда, мистер же Рэйвиншоу с непроницаемым выражением лица смотрел на Реджинальда.

– Все правильно. Боюсь, Линли, вы не скоро снова увидите Пелема в Англии, – холодно ответил он.

– Ах вот как! – Реджинальд Линли ехидно скривился. В глазах молодого человека явно читалось презрение. – Выходит, Пел оказался прав! Он говорил мне, насколько бессмысленно обращаться к вам за помощью. Ей-богу, Рэйвиншоу, я чертовски рад, что Дженни сыграла с вами такую шутку! У меня нет никакого желания и далее поддерживать с вами знакомство.

Он коротко кивнул Каролайн, нахлобучил шляпу и энергично зашагал прочь, забыв про томную аристократическую вялость, которую предпочитал демонстрировать на людях. Гай молча тронул лошадей. Кэролайн украдкой взглянула на своего спутника и отметила жесткие складки в углах рта, говорящие о раздражении, вызванном словами сэра Реджинальда. Лицо же Гая осталось абсолютно бесстрастным.

– Уф, ну почему вы позволяете людям так ужасно разговаривать с вами? – не сдержавшись, спросила девушка. – Реджинальд явно считает, будто вашему кузену пришлось бежать из страны из-за вашего отказа оплатить его долги. Он растреплет это по всему городу.

Гай искоса насмешливо посмотрел на нее и неожиданно рассмеялся:

– Ну и что, если так? Это действительно правда.

– Нет, но ведь это не главное! – с жаром возразила она. – Люди начнут судачить, будто вы отказались помогать ему просто по злобе или из-за своей бессердечности. Они же не знают, как ужасно он вел себя, они во всем обвинят вас. Ну почему вы не разоблачите его?

– Просто мнение общества вообще никогда не представляло ни малейшего интереса для меня, – пожав плечами, с полнейшим равнодушием ответил Гай. – Немногие люди, чьим мнением я дорожу, знают меня достаточно хорошо, чтобы оценить ситуацию в истинном свете. Остальные могут верить Пелему, могут верить всему, чему им угодно.

– Но это так несправедливо! – негодовала Кэролайн. – Больше того, для этого нет ни малейшего повода. Это просто глупо! Допустить слухи такого гнусного толка лишь потому, что вы даже не удосуживаетесь исправить ложное мнение о себе. Нет ничего хуже этого! Это же обыкновенное высокомерие!

– Так мне частенько напоминают об этом, – откровенно признался он. – Мисс Крессуэлл, никак вы пытаетесь поссориться со мной?

Жгучий румянец опалил ее щеки, и она прикусила губу, в смятении осознав, что позволила себе лишнее. Однако через мгновение заговорила, собрав все свое самообладание:

– Конечно нет, сэр. Это было бы верхом неприличия. Как вы могли подумать!

– И я так считаю! – В его голосе уже безошибочно послышался смех. – А мисс Крессуэлл, само собой разумеется, никогда не станет нарушэть правила поведения. Признаю свою ошибку, сударыня!

– Нет. – Не склонная шутить, она рассердилась. – Думаю, все же нарушаю. Я не имела никакого права говорить с вами подобным образом и прошу у вас прощения. Мое единственное оправдание в том, что, узнав истинную цену вам и вашему кузену, я не могу не огорчаться, когда люди так легко выносят несправедливое суждение о вас.

– Дорогая сударыня, вы имели полное право! – поспешно возразил он. – Я знаю, моя позиция в этом вопросе должна казаться абсурдной, но, поймите, это все же вовсе не пустое высокомерие. Много лет назад я осознал главное: стоит мне только начать опровергать гнусные наветы Пелема, направленные против меня, как тут же придется раскрыть обществу его собственные особенные стандарты поведения. А это, в свою очередь, непременно опозорит имя, которое волею судеб мы оба носим. И я решил просто не обращать на это внимания. – Он усмехнулся. – Только не подумайте, будто я принес себя на алтарь семейной гордости. Меня на самом деле крайне мало заботит, что обо мне могут подумать. Но теперь давайте поговорим о чем-нибудь более приятном. Джейн идет в театр сегодня вечером. Вы сопровождаете ее?

– Нет, – качнула головой Каролайн. – Джейн была достаточно любезна, чтобы пригласить меня, но мне не стоит показываться с ней в общественных местах и встречаться с ее подругами, – с некоторым сожалением добавила она. – Вы только подумайте, как неловко мы все будем себя чувствовать, если мне предложат место гувернантки у какой-нибудь приятельницы Джейн. А я с ней встречалась, например, когда гостила у Джейн. К тому же у меня нет подходящего наряда. – Она хмыкнула. – Джейн хотела дать мне одно из своих платьев, но вы сами понимаете, что оно бы мне не подошло.

Гай не усомнился в словах своей спутницы, так как Джейн была выше и к тому же обладала царственной фигурой в отличие от тонкой, как тростиночка, Каролайн. Он с превеликим удовольствием приобрел бы для Каролайн вечернее платье, но не сомневался, что она возмутится и не возьмет подарок даже от Джейн. Ему пришлось с сожалением отказаться от подобной мысли.

Итак, вечером, когда Джейн в изысканном платье, с аккуратно уложенными локонами уехала в театр, мисс Крессуэлл устроилась у камина в малом салоне и принялась за недавно вышедший в свет роман. Прошло уже больше часа, и она была глубоко погружена в чтение, когда вошел дворецкий и объявил ей о приходе мистера Джорджа Крессуэлла, пожелавшего ее видеть. Дворецкий добавил извиняющимся тоном, что, так как молодой джентльмен назвал себя кузеном мисс Крессуэлл и настаивал на неотложности своего дела, он не рискнул отказать ему.

Каролайн встретила это сообщение со смешанным чувством удивления и тревоги. После событий предыдущего дня она с радостью порвала бы все связи с семьей дяди, и с Джорджем в особенности, но она сознавала, что только дело, представлявшее жизненную важность, могло заставить юношу отыскать ее, и скрепя сердце согласилась принять своего кузена.

Когда Джордж вошел в комнату, ее потрясла перемена, происшедшая с ним. Он явно был чем-то подавлен. Под глазами четко очерчивались темные круги, как если бы он не спал всю ночь, исчез обычный румянец, а его руки дрожали. Каролайн испытала неожиданный приступ жалости к юноше.

– Иди сюда, Джордж, садись, – доброжелательно приветствовала она его. – Никак не ожидала тебя видеть. Как ты узнал, где найти меня?

– Мистер Рэйвиншоу сказал мне вчера вечером, что хотел привезти тебя сюда, – ответил Джордж. – Он объяснил, что, если поручит тебя заботам своей невестки, это должно в достаточной мере исправить любое ложное впечатление, которое могло бы у меня возникнуть. Думаю, это доказывает, что между вами не было ничего непристойного.

– А ты считал, что было? – полюбопытствовала Каролайн.

Он пожал плечами:

– Я вообще об этом не думал. Не мое это дело, как ни крути. Хотя мне жаль, что я пустил кота в голубятню. И зачем надо было говорить про тебя маме! Это она сама так переполошилась, узнав про Брайтстоун-парк. А где же ты была на самом деле, кузина? И откуда взялся этот Рэйвиншоу?

Она улыбнулась:

– Если бы я все рассказала тебе, Джордж, ты вряд ли бы мне поверил. А вот мне бы хотелось знать, зачем же ты ездил в Брайтстоун или, уж если на то пошло, зачем ты пришел сюда?

Видимо, ее интерес напомнил Джорджу о чем-то неприятном, о чем любопытство позволило ему забыть на время. Он застонал и обхватил голову руками.

– Я вынужден был прийти, – горестно начал он. – Я всю ночь и весь день перебирал в уме всякие другие способы, но все бесполезно. Я не хотел втягивать тебя! Но время уходит, и меня охватывает отчаяние! – Неожиданно юноша резко вскочил со стула, бросился на колени перед Каролайн и отчаянно вцепился в нее руками. – Кузина, ты должна мне помочь, помочь ради твоей же пользы! Если правда откроется, никто не знает, чем все это может закончиться.

– Мой дорогой мальчик, конечно, я помогу тебе, если смогу! Только не надо так убиваться! – Каролайн говорила намеренно спокойно, крепко обхватив ладонями дрожащие пальцы юноши. Ее сердце сжалось в ожидании новой беды, готовой свалиться на ее голову. – Только расскажи мне по порядку, какую помощь ты от меня ждешь.

Она надеялась ободрить юношу этими словами и ласковым голосом, но в его словах по-прежнему с трудом угадывался какой-то смысл. Не вставая с колен, он упорно бормотал непонятные вещи:

– Твоя муфта, меховая муфта, ее подарила тебе твоя кузина! Ради бога, Каролайн, скажи мне, где она! Было холодно, но ты не надевала муфту, ее не оказалось в твоих вещах, а Барт говорит, будто ты одолжила муфту своей подруге. Какой подруге? Ты скоро сможешь вернуть эту вещь обратно?

Речь Джорджа больше напоминала бред и граничила с безумием.

– Кузен, это я схожу с ума или ты? – спросила она печально. – Хочешь сказать, что это ты шарил в моем дорожном сундуке и саквояже? Ты искал там мою муфту?

– Да, да! Прости, я залез в твои вещи, но это было необходимо, я должен найти ее. Ах, ты не понимаешь!

– Я совершенно ничего не понимаю, но и ты ничего не делаешь, чтобы я поняла твои слова, – резко возразила Каролайн. – Боже правый, зачем тебе понадобилась моя муфта, какое она имеет к тебе отношение?

Джордж прикусил губу и опустил глаза под ее пристальным взглядом, пунцовая краска медленно заливала бледное лицо юноши.

– Я использовал твою муфту как тайник, – глухо ответил он. – Это произошло в день твоего отъезда. Ты оставила муфту на столе в прихожей, а сама побежала наверх за забытой вещью. А я увидел оторванный краешек подкладки, и тут меня озарило – такой превосходный тайник! А теперь она пропала. А вдруг ее уже кто-то обнаружил? Если это так, то мы оба окажемся в тюрьме…

Самые ужасные предчувствия охватили душу Каролайн, так как упоминание о тюрьме выставляло Джорджа в совершенно ином свете. Не слишком твердым голосом она в волнении спросила:

.– Джордж, в какую историю ты влип? Что ты спрятал в моей муфте?

Он поднял голову и снова побледнел как мел. В его глазах застыли ужас и отчаяние.

– Кулон, – выдавил он из себя, – рубиновый кулон. Тот, который украли из дома старика Линли неделю назад.