"Марго Арнольд. Падший ангел " - читать интересную книгу автора

меня, тем более в таком важнейшем для нее вопросе? Я должна была выяснить
это, поэтому на следующий день, оказавшись в кабинете Белль, заговорила на
эту тему:
- Почему ты не рассказала мне ничего из того, о чем вы говорили с
Люсиндой - о том, как заниматься любовью?
Посмотрев на меня с некоторым подозрением, Белль ответила:
- Я и не собираюсь делать этого.
- Но почему? Ведь ты же рассказала Люсинде!
- Люсинде я должна была рассказать об этом потому, что она ненавидит
мужчин. А ты - нет.
Я даже подпрыгнула от удивления.
- А какая тут разница?
- Долго объяснять, - устало отмахнулась Белль, - но... в общем, мужчины
довольно скоро понимают, что ты - женщина, предназначенная для любви, а не
для ненависти, ведь и то, и другое существует в отношениях между мужчиной и
женщиной. И когда они почувствуют, что ты создана для любви, они сами
захотят научить тебя, поскольку ты будешь принадлежать им. Если же я заранее
обучу тебя премудростям нашего ремесла, мужчины почувствуют себя
одураченными и выместят это на тебе. Поверь мне, дорогая, я знаю, что
говорю, и ты должна доверять мне.
- И ты не собираешься научить меня ничему из этого? - в изумлении
спросила я.
- Ничему, - твердо ответила она. - Абсолютно ничему.
В то время я очень обиделась на Белль, теперь же я понимаю, что она
имела в виду.
Второй случай произошел под конец месяца. За неделю до этого Белль
сообщила, что собирается "выпустить нас в свет" - мы должны были появиться
на трех предстоящих балах. Нам, как воспитанницам Белль, предстояла
возможность впервые увидеть и, в свою очередь, показать себя всему
лондонскому полусвету и половине подлинного света столицы. И вот однажды
Белль взяла меня за руку и отвела в свою комнату. Там, разостланные на
диване, лежали три самых восхитительных платья, какие мне только доводилось
видеть. Первое было из белоснежного шелка с муслиновой накидкой, такое
легкое и воздушное, что казалось одеянием ангела. Второе - тоже шелковое, но
небесно-голубое, под цвет моих глаз. Третье платье переливалось серебром, а
накидка у него была светло-серой.
- Твои бальные платья, - просто сказала Белль.
От восторга я совсем потеряла голову и едва не довела до безумия
несчастную портниху, пританцовывая и выделывая различные пируэты, пока она
подгоняла на мне все эти наряды. Однако радость моя мгновенно испарилась,
стоило мне увидеть платья Люсинды. Для первого бала, где я, по словам Белль,
должна была появиться в белом, Люсинде приготовили изысканный наряд:
кроваво-красное с белым платье, откровенно подчеркивавшее все изгибы ее
стройного тела и придававшее ей сходство с прекрасной ленивой тигрицей. На
втором балу мне предстояло выйти в голубом, а Люсинде - в ярко-желтом. Этот
цвет удачно оттенял ее смуглую кожу, а рыжие волосы девушки горели на желтом
фоне подобно снопу огня. Для третьего бала у меня было приготовлено
серебряное платье, а у Люсинды - золотое, в котором она походила на некое
божество, вылитое из драгоценного металла.
Как ни прекрасны были мои платья, я понимала, что рядом с Люсиндой буду